Дарт Вейдер. Ученик Дарта Сидиуса

— Мы вышли из гиперпространства, — терпеливо повторила она. — Затем снова вошли. Император и главнокомандующий сейчас очень заняты. Все попытки выйти с ними на связь не будут иметь никакого эффекта. Если у вас есть вопросы, можете задавать их мне.

— А ты ответишь? — спросила Лея.

— Если это будет в моей компетенции и силах.

— Мы сейчас свободны?

— Вы не являетесь военнопленными, — ответила Мара.

— А что это было, когда корабль вздрогнул? Я явственно почувствовала, как качнулся пол. Это было до выхода из гиперпространства.

— Это и был выход из гиперпространства. Незапланированный выход. Он всегда чреват определёнными сложностями.

— Но что за вечные выходы… начал Люк. — Всё время что-то не так?

— Всё время новая информация.

— Какая?

— Если его императорскому величеству будет угодно, он посвятит вас в суть проблемы. Я пока ничего не могу сказать.

— Потому что сама не знаешь.

— Лея, да ладно… — начал Люк.

Рыжая вдруг внимательно посмотрела на них. Впервые взгляд был сфокусирован и направлен. Она внезапно улыбнулась, и от улыбки вспыхнуло всё лицо.

И у Люка перехватило дыхание от дикой красоты.

— Сюда идёт главнокомандующий имперских вооружённых сил лорд Дарт Вейдер, — сказала она. — Вот с ним и поговорите.

Двое и двое

Более всего Люка напрягло, что, приветствовав лорда Вейдера, Мара и не подумала выйти. Села в уголку в кресле и стала наблюдать.

— Она мне мешает, — сообщил он отцу.

На главнокомандующего имперских вооружённых сил это не произвело никакого впечатления.

— Мне — нет, — сказал лорд Вейдер.

— Тогда я ни о чём не буду говорить.

— Тогда, — чуть насмешливо ответил Вейдер, — я, пожалуй, пойду.

Люк растерялся.

— Я знаю Мару почти двадцать лет, — равнодушно прозвучало из-под маски. — Тебя несколько дней. Приведи доводы в пользу необходимости конфиденциального разговора с тобой.

— Я не собираюсь говорить о себе при посторонних.

— Это причина?

— Для меня — самая важная, — зло ответил Люк.

От фигуры и чёрной маски исходило не очень приятное на ощупь любопытство. Так смотрят на объект… на объект…

— Что-то важное? — спросил Вейдер.

— Да. Я должен поговорить с тобой о Кеноби. Есть причина, по которой я должен поговорить — с Кеноби.

— С Кеноби? Ты?

— Я.

Вейдер, казалось, застыл.

— Да, это важно, — согласился он в итоге. — Сумасшествие надо лечить на начальной стадии. Идём. Мара?..

— Да, милорд, — улыбка из кресла.

До чего же красива эта поганая девчонка, тоскливо подумал Люк, уходя вслед за отцом. Яркая… как пламя осени. Которое таит близкие холода.

Ситх и принцесса

Вейдер и Люк вышли. Лея несколько раз переложила руки на коленях. Посмотрела по очереди в разные точки каюты. Поправила волосы. Мара Джейд неподвижно и расслабленно сидела в кресле, глядя в пространство расфокусированным взглядом. А в следующую секунду Лея ощутила прикосновение взгляда к лицу.

— У господина главнокомандующего дела, — начала Лея, с трудом протолкнув в горло слова, — а я хотела бы…

— Зачем? — спросила Мара.

— Зачем — что?

— Всё, — ответила та. — Вы, принцесса. Кто вы?

От такого то ли бреда, то ли извращённой насмешки Лея широко распахнула глаза.

— Ты в своём уме? — спросила она.

— Кажется, да, — ответила Мара. — А есть сомнения?

Изумрудная трава среди яростного огня осенних листьев. Дисгармония? Да. Но в этом и заключалось главная особенность красоты: та не была гармоничной. Красота — жизнь, вспышка пламени, пожар, бой — но никак не музыка сфер. Вот вращается космос…

Она сглотнула, приходя в себя. Что это с нею? Лея хмуро взглянула на Мару. Ученица императора так и не опускала взгляд.

— Для чего ты живёшь? — спросила она.

— Что? — изумилась Лея.

— Для чего ты живёшь?

— Ты всегда между делом решаешь мировые проблемы?

— Нет. Свои я уже решила. А для чего живёшь ты, я не понимаю.

Лея какое-то время молчала, не собираясь разговаривать с этой… потом не выдержала:

— Какое-то время назад у меня была цель.

— Победа Альянса? — Лею кольнуло непритворное пренебрежение в голосе Мары. Так взрослый отзывается об играх ребёнка. — Зачем тебе это?

— А зачем тебе — победа Империи?

— Империя уже победила, — негромко сказала Мара. — Наш плацдарм для власти. Для могущества.

— О, какая патетика, — усмехнулась Лея. — Могущество.

— Могущество — от слова «могу», — ответила Мара. — Возможность осуществиться. А патетикой это является лишь до тех пор, пока не становится жизнью.

Лея удивлённо посмотрела на свою ровесницу, негромко роняющую слова. Патетики в ней точно не было.

— Тебе приказал поговорить со мной император?

— Нет, — ответила Мара. — Я просто говорю.

Она пошевелилась в кресле, рассеяно улыбнулась, провела по лбу, убирая выбившиеся волосы.

— А тебе стоит твои лохмы состричь, — сказала она Лее.

— Что?

— Постричь волосы, выкрасить их в более тёмный цвет. И никогда в жизни не носить платья. Эта чушь альдераанского дворца, наследная принцесса. Ты никогда не пыталась быть собой?

— Я и есть…

— Не-е-е-ет…

Улыбка.

— Никакая ты не есть. Только то, что нарисовал сначала твой папочка, потом — товарищи по борьбе.

— А ты не…