Дарт Вейдер. Ученик Дарта Сидиуса

— Он тебе объяснил, почему не пытался учить тебя все девятнадцать лет? И почему потом стал обучать?

— Нет. Он просто сказал: ты должен идти со мной и учиться использовать Силу. Ну, это было после того, как мы получили дроида с посланием…

— Бейл, — сказал Вейдер без выражения. Медленно согнул и разогнул пальцы в перчатке. Люк заворожено смотрел на этот жест.

— Па… а у тебя сколько протезов?

Он тут же прикусил язык. Но было поздно. Впрочем, Вейдер отреагировал на вопрос удивительно спокойно.

— Голова пока своя, — сказал он, в то время как Люк неудержимо краснел и ругал себя болваном. — Туловище тоже. Так что есть сердце и мозги. Это главное.

— Извини…

— Меня сейчас это мало волнует, — ответил Вейдер. — Когда-то волновало. Но тогда была другая ситуация.

— Подожди, а… левая рука?

Вейдер помолчал.

— Это долгая история, — наконец, сказал он. — И она завязана отнюдь не на протезах.

— Но…

— Что но?

— Не знаю, — сказал Люк растеряно. — Я вообще плохо понимаю, что я хотел спросить. Голова какая-то…

Голова была тяжёлой. Неожиданно очень тяжёлой.

— Пап, — сказал Люк в странном сомнамбулическом состоянии. — А всё-таки… что там было?

— Где?

— На Мустафаре.

— На Мустафаре? Почему — на Мустафаре?

— Я должен знать…

Голова стала совсем тяжёлой и чужой. Он куда-то проваливался… и не мог остановиться. Но страха не было.

Последнее, что он видел, это то, как на него смотрят равнодушные, пустые линзы Тёмного лорда.

Люк открыл глаза. Ощущения были: как после убойного сна. Тихо свиристело что-то в каюте. Голова не болела, но была донельзя тяжёлой.

Лорд Вейдер сидел к нему боком за столом, опершись локтями о стол. Поза его была усталой.

— Что… — Люк тихо зашипел от внезапной резкой боли в голове, — было?

— Лежи тихо, — сказал Тёмный лорд. — Сейчас пройдёт.

— Что?

Тот повернул к нему маску.

— Последствия того, что было. Я же сказал: лежи тихо.

— Я хотел спросить: что произошло? — пробормотал Люк, откидываясь голову на подушку. В ней шумело. И лучше было не закрывать глаза. Сразу начинали летать какие-то огненные мушки и с неприятной ритмичностью вращаться мир. Он открыл глаза и уставился в потолок.

— Ничего такого, что я бы не мог контролировать, — ответил Вейдер. — Пока.

— Пап, — Люк дёрнулся в настоящей тревоге, перекатился на постели на бок, приподнялся на локте — и тут же в голову всплеснула чёрная волна и разразилась болью. Он охнул и чуть не подвернул локоть, падая назад.

— Я же сказал: лежи тихо! — резко сказал Тёмный лорд. — И не выдумывай себе ужасов, которых нет. Я тебя проверял. Всего-то.

— Проверял? В смысле?

— В смысле вытаскивал то, что у тебя есть в голове. В воспоминаниях, в ощущениях. В интонациях. Весь комплекс.

— А спросить было нельзя?

— Нет. Это недейственно.

— Я хочу сказать: а у меня нельзя было спросить разрешения?

— А ты бы его не дал, — ответил Тёмный лорд.

— Дал бы…

— Люк. Ты человек мужественный. Но донельзя наивный. Тебе до сих пор кажется, что ты сам можешь что-то решать.

— А ты?

— А я уже давно распрощался с этой иллюзией, — сухо ответил Тёмный лорд. — Я-то знаю, как это бывает.

— Что?

— Перефокусировка личности. А также использование качеств, неотъемлемо присущих личности, для своих целей и создания иных, уже заданных качеств.

— Что? — Люк не был оригинален в словах. У него было оправдание: тупая пульсирующая боль в голове. — Я не понимаю.

— Я бы сказал: твоё счастье, если бы это счастьем не было. Можно прожить счастливую якобы полноценную жизнь, и не догадаться, что тебя поимели. С тобой этот номер не пройдёт. С твоей сестрой — тоже.

Слова имели ощутимую свинцовую тяжесть. Падали, как блоки.

— Вы — мои дети.

— И что?

Тёмный лорд повернул к нему свою маску.

— То, что ситуация безнадёжна. Я не смогу вас убить. Даже если…

От изумления Люк забыл про боль.

— Убить? Зачем?

Император и принцесса

Когда Лея открыла глаза, мир на секунду показался ей чёрно-белым. И нарисованным на бумаге. На хорошей белой бумаге, прекрасной чёрной тушью. С истинным мастерством каллиграфа. Это ощущение прошло. Через секунду мир встал на свои места. Получил цвет и объём. Звуки, запах. Удобная подушка под головой. А под телом — удобная поверхность койки. Рассеянный по каюте свет. Каюта. Император.

Лея резко повернула к нему голову. Так, что хрустнул какой-то позвонок в шее. И расслабилась. Почему-то вид этого старика рядом подействовал на неё успокаивающе. Старика. Императора. Ситха. Только она не понимала, почему…

Император посмотрел на неё в ответ. Он был усталый. И не скрывал это. И не демонстрировал. Сидел в кресле, сплетя пальцы рук. Так, будто только что этими руками трудно и физически работал. Жилы, конечно, не вздулись — но в остальном ощущение было точно то же. Он немного обмяк в кресле. А все его складки и морщины на лице обозначились с ужасающей резкостью.

— Как вы себя чувствуете, принцесса?

От того, что он был так явно устал, Лея и не подумала искать подвоха в его интонации и тоне.

— Я чувствую себя… странно.

Император кивнул.

— Можете попробовать сесть. Медленно. Всё-таки это был не сон. У вас всё ещё может немного сбоить координация.