Дарт Вейдер ученик Дарта Сидиуса

Слишком много смертей пришлось на один концентрированный промежуток. Она знала, что это смерть. Она чувствовала её. Они и под кровать забилась дома, потому что ощутила этот запах.

А сейчас запахом был полон весь мир.

Дядя Эван не пережил и трёх секунд. Она стояла за перегородкой, за которую тот её засунул. Те, кто вошли в каюту, не успели сделать и трёх шагов.

Слишком много смертей за один концентрированный промежуток. Расцвёл цветок. Крик. Волна. Абсолютно чёрная. Она развернула лепестки за считанные доли секунды.

Те, кто вошёл в каюту, не прожили и мгновения. Те, кто был подальше, умерли почти тотчас. Нападавшие, недобитые пассажиры. Те, кто был на пиратских кораблях, возможно, успели что-то понять.

Но через три секунды это было уже не важно. Она припоминает, что осознавала всё. Волна для неё была так же материальна, как и тело дяди Эвана, которое вот уже три секунды было только телом. Она хотела убивать. Не из самозащиты. Не из страха. Не из ненависти. Но вкус смерти разбудил в ней её собственный вкус. Ответом на ответ. Смертью на смерть. Даром на дар. Они пришли, чтобы убить. Она вернула им то, что они принесли с собою.

Потом она долго сидела на полу и качала голову дяди Эвана на руках. Есть ей захотелось очень не скоро. В каюте не было еды. Она выбралась в коридор и, переступая через тела, отправилась туда, где обычно кормили. В столовую. Она шла туда долго. И на привычном месте там не оказалось еды. Но потом она нашла её в помещении, смежном со столовой. Там тоже были мёртвые тела. Они были везде. Она нашла еду, взяла запас побольше и вернулась к дяде Эвану.

Так прошло три дня. Множество мёртвых кораблей висело в чёрном пространстве. В них лежало множество мёртвых тел. Она ничего не убирала. Даже тех, которые убили дядю Эвана. Даже если бы и могла. Они были для неё не более чем предметы. Раз в день она выходила на добычу. Система жизнеобеспечения в корабле функционировала прекрасно. Кислород, свет, еда. Она могла жить так долго.

На третий день из гиперпространства выпрыгнул флот. Имперские “виктории” ровным строем. Она не видела их. Но почувствовала жизнь, которая появилась рядом. Потом сознания её кто-то коснулся. Беззвучными словами прозвучал голос. Он сразу успокоил её. Это был свой.

Затем к их лайнеру подлетело несколько челноков. И на борт ступил лорд Вейдер во главе нескольких подразделений. Он появился в её каюте вместе со штурмовиками. Много людей в белых доспехах, которые носил раньше дядя Эван. Это успокоило её совершено. Она спокойно дала себя увести. Только кивнула на дядю.

-Да, конечно, - ответил лорд Вейдер, - мы заберём его.

Он увёз её на “викторию”, в то время как штурмовики и дроиды очищали корабли от тел. Всё было просто. Всплеск её цветка почувствовали и лорд Вейдер, и император. И не постеснялись направить флот.

В своей каюте он расспросил её обо всём. Не подлаживался под примитивную речь, как очень любят взрослые. Просто задавал вопросы. Иногда своим беззвучным голосом. Голос этот ей нравился. Она отвечала. После её рассказа он на минуту задумался. А потом рассказал ей про свою мать. Про то, как она умерла у него на руках после недель пыток на дыбе. И как он вышел из шатра и вырезал всех до одного.

-Я не мог применять Силу, как ты, - сказал он ей. – В таких количествах. В Ордене почувствовали бы и у меня были проблемы. Пришлось действовать мечом. Но если б я мог, я б превратил Татуин в могилу, - он снова подумал. – Без ненависти. Не было ненависти. Напротив, полная амнезия чувств.

И передал ей на беззвучном языке это понятие.

А потом добавил:

-Я очень любил маму.

И тогда в ней что-то разжалось, и она снова захотела чувствовать и воспринимать.

Так произошёл контакт. Он спас её от хронических осложнений после шока. Непереносимость тех вещей чуть не замкнули её на самой себе. И что из этого вышло, никто не знает. Возможно, она убивала бы любую жизнь, которая появлялась в радиусе её действия. И так продолжалось до тех пор, пока системы жизнеобеспечения корабля не вышли из строя, а она бы не умерла. Может, её бы сумели увезти. Но всплески смерти тогда продолжались. И на какой-то планете, кто-то, случайно небрежно задев ребёнка, получил гибель всего региона.

Дар лёгкого убийства был до сих пор с ней. Она теоретически восприняла установку о том, что без серьёзной причины не стоит отнимать жизнь у другого. Мёртвый уже мёртвый, его не воскресить. Не стоит делать необратимых вещей, хорошенько не подумав.

Лорд Вейдер объяснил именно так. Он сказал, что сейчас некоторые существа ему бы очень пригодились. Их информация, их знания, или ещё что-нибудь. Но их нет. Так что не стоит делать то, что обратить невозможно. Если это, конечно, не необходимо.

Она поняла. Не надо убивать тех, кто может пригодиться. Другого стимула не было. Она убивала легко. И через минуту уже не думала об этом.