Дарт Плэгас

По прошествии месяца после событий на Корусканте Плэгас позвал Сидиуса на Муунилинст. Сидиус бывал в орбитальном Верхнем Порту, но его ни разу не приглашали спуститься вниз, и сейчас он парил над девственными голубыми океанами планеты в элегантном воздушном спидере, которым управляли два солнечных гвардейца. Когда спидер начал снижаться к Аборе, Сидиус погрузился еще глубже в Силу и был вознагражден видением горного острова, затянутого в вихрь темной энергии, какого ему прежде никогда не доводилось видеть. Он ожидал встретить подобное на Коррибане или другой ситской планете, но только не здесь.

Дроид 11-4Д – полностью восстановленный – встретил его на посадочной площадке и провел внутрь, оставив гвардейцев дожидаться их возвращения у спидера.

– А ты в лучшей форме, чем при нашей последней встрече, дроид, – заметил Сидиус, когда турболифт начал спускаться вниз, в глубины комплекса.

– Все верно, сенатор Палпатин. Абора – восстановительный центр.

– Как поживает магистр Дамаск?

– Думаю, вы сами сможете оценить его состояние, сэр.

Первым, что бросилось Сидиусу в глаза, когда они вышли из лифта, была библиотека: полки ломились от томов и свитков, дисков и голокронов – те самые знания, которые он жаждал обрести с самого начала своего ученичества. Сидиус любовно провел рукой по полкам, но едва успел насладиться мигом благоговейного трепета, когда 11-4Д повел его дальше, на аппарель, которая вела в медицинскую лабораторию, заполненную новейшими достижениями науки и техники.

Переводя взгляд с одного ультрасовременного агрегата на другой, он поинтересовался:

– И давно все это завезли? После того, как магистр был ранен?

– Только некоторые из устройств, – ответил дроид. – По большей части это место осталось нетронутым с тех самых пор, когда меня впервые сюда доставили.

– И когда это было?

– Приблизительно за один стандартный год до того, как я познакомился с вами на Чандриле, сэр.

Немного подумав, Сидиус спросил:

– Магистр Дамаск сам тебя создал, дроид?

– Нет, сэр. Он просто мой текущий хозяин.

Оказавшись в глубине комплекса, они прошли мимо клеток с животными, коих было столько, что хватило бы на добротный зоопарк. 11-4Д указал на скопление клеток, отстоящих от остальных.

– Вот и недавние плоды магистра.

– Плоды магистра? – повторил Сидиус в замешательстве.

– Его успехи растут и множатся.

Сидиус все еще пытался постичь смысл слов дроида, когда они вошли в длинный коридор, по обеим сторонам которого тянулись камеры без окон. В Силе он почувствовал присутствие жизненных форм за каждой из запертых дверей.

– Узники?

– Нет, сэр, – ответил 11-4Д. – Всего лишь подопытные для экспериментов.

Едва они завернули за угол в конце коридора, Сидиус встал как вкопанный. В самом центре операционной палаты высился контейнер с бактой, в котором плавал бит мужского пола.

– А это Венамис, – раздался еле узнаваемый голос Плэгаса.

Обернувшись, Сидиус узрел своего учителя, который, прихрамывая, вошел в палату вслед за ним; его рот, подбородок и шею скрывала дыхательная маска или что-то вроде транспиратора. Большая часть ран от виброклинков зажила, но кожа его выглядела особенно бледной. Сидиуса долго терзал вопрос, насколько ослабило мууна недавнее покушение, но сейчас он отчетливо видел: пусть маладианцы и искалечили его тело, в Силе учитель был могуч как никогда.

– Твои мысли выдают тебя, – сказал Плэгас. – Неужели ты думаешь, Малак ослаб, когда Реван ранил его мечом? А Бейн, заключенный в панцирь из орбалисков? Думаешь, юная ученица Гравида страдала от протезов, которые вынуждена была носить после того, как сразилась с ним?

– Нет, учитель.

– Скоро я стану сильнее, чем ты можешь представить. – Плэгас тяжело сглотнул и промолвил: – Но пойдем. Нам есть что обсудить.

Сидиус проследовал за ним в прохладные покои, где была лишь кровать, два нехитрых стула, комод и искусно вытканный квадратный коврик. Предложив Сидиусу один из стульев, Плэгас с трудом опустился на второй. Выдержав долгую паузу, он наконец удовлетворенно кивнул.

– Мне приятно видеть, как сильно ты изменился – как выросло твое могущество, владыка Сидиус. То, что произошло на Корусканте, рано или поздно должно было случиться, но я нахожу утешение в том, что эти прискорбные события выковали из тебя истинного владыку ситов. Ты готов узнать тайны, которые я столь бережно хранил.

– Что это за место, учитель?

Плэгас помешкал, собираясь с силами, и ответил:

– Считай его сосудом, который содержит все самое ценное, что у меня есть. Все, к чему я испытываю любовь.

– На моей памяти вы впервые употребили это слово.

– Лишь потому, что нет иного выражения, которое с полной адекватностью передавало бы мою безмерную привязанность к тем существам и созданиям, что делят со мной это обиталище. Любовь без сострадания, конечно, ибо состраданию нет места в этом доме.

– Этот бит, Венамис…