Дар Орла

Я мог припомнить, с каким нетерпением и страстью Элихио предпринимал последние усилия, чтобы я смог стать свидетелем великолепия. Я припоминал также его печаль и разочарование, когда мне это не удалось. После этого он никогда со мной не заговаривал.

Мы с Ла Гордой так увлеклись своими путешествиями за стену тумана, что совсем забыли о следующей серии неделаний Сильвио Мануэля, ожидавшей нас. Он сказал, что это неделание может быть опустошительным и что оно состоит из пересечения параллельных линий с Хенарос и сестричками прямо к входу в мир полного осознания. Он не включил донью Соледад, потому что его неделания предназначались для сновидящих, а она была сталкером.

Сильвио Мануэль добавил, что ждет от нас, чтобы мы познакомились с третьим вниманием после того, как он вновь и вновь будет помещать нас к подножию Орла. Приготовив нас к потрясению, он объяснил, что путешествия воина в пустынную равнину с дюнами являются подготовительным шагом для действительного пересечения границ. Чтобы проходить за стену тумана, находясь в состоянии повышенного осознания или во время сновидения, требуется небольшая часть нашего полного осознания, тогда как телесный переход в другой мир влечет за собой вовлеченность всего нашего существа. Сильвио Мануэль решил использовать мост как символ действительного пересечения. Он рассуждал, что мост находится рядом с местом силы, а места силы являются трещинами, проходами в иной мир. Он считал, что мы с Ла Гордой получили достаточно силы, чтобы выдержать взгляд Орла.

Он заявил, что моим личным долгом является собрать этих трех женщин и трех мужчин и помочь им войти в самое обостренное состояние осознания. Это самое малое, что я мог для них сделать, поскольку я, возможно, и являюсь тем фактором, который сводит на нет их шансы на свободу.

Он перенес время нашего действия на предрассветный час, на утренние сумерки. Я старательно пытался заставить их сместить уровни осознания, как это делал со мной дон Хуан. Поскольку я не имел представления, как управлять их телами, или о том, что в действительности должен с ними сделать, то кончил тем, что начал лупить их по спине. После нескольких убийственных попыток наконец вмешался дон Хуан. Он подготовил их настолько, насколько это вообще было возможно, и передал их мне, чтобы я загонял их, как коров, на мост. Моя обязанность состояла в том, чтобы переводить их через мост одного за другим. Место силы находилось южнее нас — очень благоприятный знак. Сильвио Мануэль планировал перейти первым, подождать, пока я передам их ему, а затем ввести нас всей группой в неизвестное.

Сильвио Мануэль прошел через мост в сопровождении Элихио, который даже не взглянул на меня. Я удерживал шестерых учеников тесной группой на северной стороне моста. Они были перепуганы, вырвались из моей хватки и бросились врассыпную в разные стороны. Мне удалось одну за другой поймать трех женщин и передать их Сильвио Мануэлю. Он удерживал их у входа в трещину между мирами. Троих мужчин поймать не удалось. Гоняясь за ними, я смертельно устал и посмотрел через мост на дона Хуана, спрашивая совета. Он, вся его партия и женщина-нагуаль стояли тесной группой, глядя на меня. Они подбадривали меня жестами, чтобы я и дальше гонялся за мужчинами, смеясь над моими неуклюжими действиями. Дон Хуан сделал мне знак головой, чтобы я перестал обращать внимание на мужчин и переходил с Ла Гордой к Сильвио Мануэлю.

Мы перешли. Сильвио Мануэль и Элихио, казалось, удерживали стороны вертикальной щели в человеческий рост. Женщины побежали и спрятались позади Ла Горды. Сильвио Мануэль велел всем нам шагнуть в отверстие.

Я повиновался, женщины — нет. За входом не было ничего. Тем не менее, все там было до краев заполнено этим ничто. Мои глаза были открыты, все чувства предельно обострены. Я напрягался, пытаясь что-либо увидеть, но передо мной ничего не было, а если и было, то я не мог этого ухватить. Мои чувства не обладали той разделенностью, которую я научился рассматривать, как имеющую смысл. Все пришло ко мне сразу или, пожалуй, это ничто пришло ко мне в такой степени, которую я никогда не испытывал раньше или позже. Я чувствовал, что мое тело разрывается на части. Какая-то сила изнутри меня рвалась наружу. Я разрывался, и отнюдь не в переносном смысле. Внезапно я почувствовал, как человеческая рука выхватила меня оттуда прежде, чем я распался.

Женщина-нагуаль прошла туда и спасла меня. Элихио не мог двинуться, потому что он удерживал створки входа, а Сильвио Мануэль держал за волосы четверых женщин, по две в каждой руке, готовясь швырнуть их туда.

Я полагал, что все это должно было длиться с четверть часа, но в то время мне ни разу не пришло в голову подумать о людях на мосту. Время, казалось, каким-то образом остановилось, точно так же, как оно остановилось, когда мы вернулись на этот мост по пути в Мехико.