Дар Каиссы (сборник)

– Кто подписал? – хмуро спросил Костя.

– Эксперт. Какой-то инженер С. А. Верейский.

– Все тот же мастер Верейский! Надо же! – и Костя, взяв письмо из рук хозяина, стал читать его, морща лоб.

– Я прошу мужчин к столу! – пригласила Агния Андреевна. – Терпеть но могу, когда делами начинают заниматься, не замечая, что стол накрыт.

Костя повернулся к Вике. Она смотрела на него так же неприязненно, как и после его проигрыша тому же Верейскому. Косте стало не по себе.

Часть 2 Ветер

Жизнь сама

Сном, движеньем, шумом

Даже тенью в людских глазах

Вызывает во мне

Думы.

О шахматных делах.

А. Безыменский. «Шахматы»

Глава 1. Мат «Черному эксперту»

Мастер по шахматам Верейский и мастер по шахматной композиции Куликов вели переписку так, словно играли решающую для каждого из них партию. И каждый был настроен по-боевому, непримирим, настойчив, начитан и изобретателен. И ни тот, ни другой не желал уступить. Но в их письмах не было шахматных ходов – речь шла об энергетической трубе.

Первым удар нанес Верейский. Он стремился получить решающее преимущество «в дебюте», утверждая, что попытка добыть энергию из рассеянного в воздухе тепла обречена, ибо противоречит второму принципу термодинамики. Идея «подобного вечного двигателя» рассмотрению не подлежит.

Письмо эксперта на бланке с черным уголком вызвало взрыв ярости у Вики. Она заявила:

– Понятно! Черный эксперт вещает, что «этого не может быть, потому что не может быть никогда!» Кстати, это из «Письма к ученому соседу». Антон Павлович Чехов!

Но «игру» с требуемым хладнокровием продолжал Костя.

Он послал эксперту официальное возражение авторов: «Определять изобретение как антинаучное неверно. Речь идет не просто об использовании рассеянного в атмосфере солнечного тепла, а об использовании энергии Солнца. Воздух у поверхности земли обладает более высокой температурой, чем на высоте, скажем, километр. В природе практически существует температурный перепад, его надо суметь использовать. Этот перепад подобен искусственно создаваемому за счет сжигания горючего в тепловой машине, работающей по циклу Карно. Разница лишь в том, что в предлагаемой схеме роль нагревателя играет не топка парового котла или камера сгорания, а Солнце, нагревающее поверхность Земли и прилегающие к ней слон воздуха. „Холодильник“ же (верхние слои атмосферы) охлаждается не с помощью градирни или радиатора автомашины, а влиянием космического пространства. Таким образом, ничего антинаучного в предложенном изобретении нет».

Вика подписывала вместе с Костей ответ эксперту и говорила:

– Где ты научился такому самообладанию? Я бы просто обругала этого несносного толстяка. А еще глазки мне строил!

– В шахматах не приняты кулачные варианты. Ругань – аргументация неубедительная. Противника надо обезоружить, получить позиционный перевес и разгромить.

– Ты – прелесть! Начинаю уважать твои шахматы!

Вика показала переписку с экспертом отцу. И в один из вечеров, когда Костя, зачастивший к Нелидовым, был у них, Викентий Петрович как бы невзначай спросил:

– Ну как партия с экспертом?

– Что ж, – усмехнулся Костя, – партия как партия. Из дебюта вышла. Преимущества противник не получил и, пожалуй, переходит от нападения к защите.

Викентий Петрович долго смеялся. Потом, красиво сощурясь, сказал:

– Пре-вос-ходно! Вы, друг мой, склонны разделить борьбу с экспертом на шахматные стадии: дебют, миттельшпиль, эндшпиль?

– Шахматы отражают некоторые жизненные ситуации, – отозвался Костя.

– Возможно, возможно. Однако я посоветую вам иметь в виду три ступеньки пьедестала признания нового. На первой высечено: «Это антинаучно». И все тут! Поворачивай назад. Ежели устояли, поставили на первую ступеньку ногу, то на второй прочтете: «Это необоснованно». Тут уж придется попотеть с техническими деталями. Все предусмотреть, опровергнуть всякие обидные возражения и сомнения, терпеливо преодолевать непонимание, порой тупое, даже злонамеренное, оскорбительное. Ну, а ежели и это пройдет, то…

– Что же тогда? – заинтересовалась Вика. – Кажется, уже больше нечего ждать.

– Не стоило бы вам говорить, охлаждать ваш пыл, но уж все-таки скажу, в образовательных целях. Давайте я налью всем по рюмочке венгерского токайского. Имейте в виду – любимое вино царя Петра Великого! Он заказывал своей Катеринушке везти с собой бутылки в любой поход. Так вот. Ваше здоровье! За «мат эксперту»! До дна, до дна! Не то не сбудется.

Вика поставила пустую рюмку, пристально глядя на отца.

– Мат эксперту будет, – мрачно пообещал Костя, выпивая свою.

– Но прежде он вас огорошит.

– Чем?

– Тем, что это давно известно. И нет тут никакой новизны. Вот вам и третья ступенька.

– Нет уж позвольте! – запротестовали Костя с Викой.

Викентий Петрович откинулся на спинку кресла и словно оценивал, насколько соавторы подходят друг к другу. Потом сказал: