Дао настоящего менеджера

— Неплохо устроились, — хмыкнул Рашид. — Подожди, — вдруг оживился он, — так ты возьми наших ментов, ну эти, из УВО, они как раз недавно мне плакались, ещё работы просили. Ты же сам их ко мне приводил, забыл что ли?

Воистину, когда Бог хочет наказать человека, он отнимает у него… правильно — долговременную память. Как я мог забыть про управление вневедомственной охраны нашего города и про майора оттуда, Диму Полусекова, которого мы все за глаза почему-то называли Полусексовым. Он возглавлял у них там отдел разработки и заодно занимался производством. Эти вневедомственные сторожа, пользуясь своим монопольным положением, ставили своим клиентам системы только своей сборки, наживаясь таким образом, не только на одной охране. Вообще, это были самые удивительные наши заказчики, откаты у них начинались от пятидесяти процентов. «Чего ты удивляешься», говорил мне Дима, «у военных вообще девяносто процентов разворовывают. А мне надо и себе, и генералу моему, и его генералу».

— Телефон, телефон, где его телефон? — лихорадочно забормотал я, трясущимися руками терзая свой мобильник, — Рашид, ты татарский гений.

Полусексов, то есть Полусеков взял трубку довольно быстро, хотя мне секунды ожидания показались часами. Всё дальнейший разговор сложился полнейшим хеппи-эндом. Как в фильме, где главного героя долго пинают, возят лицом по асфальту, выбивают ему бубну, а потом он встаёт и перед финальными титрами парой ударов отправляет всех надоедавших ему ранее злодеев в нокаут. Так и здесь. Оказалось, что у Димы монтажники как раз сидят без работы и им московский заказ, ну просто как, голодным обезьянам кокосы и бананы. Поэтому Дима был готов забрать платы в работу прямо сейчас. Их же можно забрать сейчас?

Я вопросительно посмотрел на начальника нашего производства.

— Это ты про свою московскую тысячу? — прочитал мой вопрос в моих глазах Рашид, — нет, там всё как договаривались. Запустим в третью смену, если твои орлы их на конвейер вовремя принесут. Там же ещё, учти, подготовка к работе часа два займёт, пока все питатели элементами набьём, пока опытный образец прогоним.

— Принесут, — заверил я его, — они уже сидят у меня на складе, рассортировывают то, что привезли.

— Тогда, готовы будут завтра, — Шагинуров проделал какие-то умственные вычисления, — за две смены прогоним. К пяти вечера пусть приезжает.

— Дима, приезжай завтра, — сказал я уже в телефон, — в семнадцать ноль-ноль.

Майор Дима согласился, но потом решил заехать ещё и сегодня. Ему ведь надо предварительно оценить фронт работ. Телефон телефоном, но хотелось бы, дескать, посмотреть пока всё на месте, чтобы завтра уже заранее его монтажники были готовы. Мне же за три дня надо всё сделать?

У меня возражений не было. Я вообще приветствую трудовой энтузиазм, исходящий от других людей, кроме конечно, киллеров и налоговых инспекторов. Дима пообещал приехать через два часа.

Когда я закончил разговор, Рашид начал собираться на выход. Он сказал, что ему лучше пойти на производство. Мол, он лучше посидит там, поработает, чтобы случаем не оказаться здесь, когда шеф с губернаторского совещания вернётся. Ему, видите ли, уже одного раза хватило сегодня за глаза.

Когда он ушёл, я позвонил в Орлиное гнездо. Курочкин и Гусев доложили, что груз успешно рассортировывается и раскладывается. Я похвалил их, но предупредил о полной мере ответственности, если комплектация для московского заказа не окажется вовремя на производстве. Потом написал успокаивающее письмо Андрею и Виктору Геннадьевичу, что выполнение их заказа идёт по плану и отгрузка будет вовремя.

Потом я, было, вознамерился заняться трудовой деятельностью, благо работы был непочатый край, но мне здорово помешала в этом руководящая головка «Астеха», все эти директора коммерческие и по развитию, замы, начальники отделов и прочие местные бездельники. Они один за другим заходили ко мне в кабинет, пили кофе с моим коньяком и в красках расписывали, как прошло сегодняшнее достопримечательное совещание, и как мне повезло, что я на нём не присутствовал. Насчёт будущего все рассуждали туманно и осторожно, но в основном преобладал сдержанный оптимизм, мол, ничего, прорвёмся. Некоторые личности, (я записал пару фамилий), отзывались о Красникове в прошедшем времени и в основном рассуждали о своих будущих карьерах. «Будут, будут вам повышения», думал я, производя осторожные провокации и выявляя недовольных.