Дао Дзэ Дун

Когда она внезапно открыла в себе способность постоянного мониторинга работы всех электростанций, понизительных подстанций, линий электропередач и кабельных сетей Европейского Сообщества, между Sotechso и другим гигантом глобального аутсорсинга, американской Icenture, был подписан секретный пакт о равном техническом обслуживании центров нанотехнологий. Этот пакт стал преддверием самого великого технологического прорыва со времен освоения огня. Цивилизация изменилась в мгновение ока, когда почти параллельно — как и в случае создания ядерного оружия — на Западе и Востоке были запущены новые промышленные технологии создания материалов и конструкций любой сложности, снизившие в десятки раз себестоимость любого производимого на планете артефакта. Выпуск нового внедорожника Toyota хоть в центре Токио стал обходиться немногим дороже, чем выпуск пластикового пакета в китайской провинции Шанси..

Только совместные действия Sotechso и Icenture, которые на пару уже обладали совокупной возможностью отключить техническое обеспечение практически всех предприятий мира, а заодно и работу всех государственных систем, удержали мир от катастрофы. С их подачи все страны и все корпорации заключили Пакт о стабилизации цен, введении новых механизмов финансовых расчетов и передали власть над рынком ООН, которая, в свою очередь, ввела новую мировую валюту. Цену продукта стала определять «престижная стоимость», складывавшаяся из 368 показателей — от экологических до психоаналитических. XXI век стал веком Скрытой Рекламы, потому что прямую рекламу мир волей или неволей стал обуздывать, опасаясь передоза.

Она часто вспоминала мерцавший в темноте бриллиантами браслет часов, и ей порой казалось, что этот мир обесценила именно она. Невольным усилием воли… И это был первый шаг.

Ее назначили аутсорсером Первого уровня накануне Великой Пандемии. Загадочная болезнь, так и названная «энигмой», предположительно имела вирусное происхождение. Возникнув, как было вычислено впоследствии, в Танзании, примерно в тех же местах, откуда по Земле распространилось разумное человечество, энигма в течение всего одной недели прокатилась «сейсмической волной» по всей планете и так же, как сейсмическая волна, затухла, сократив население, по разным оценкам, на полтора-два миллиарда человек. Происхождение энигмы осталось таким же необъяснимым — грешили на космическую инвазию, — как и тот факт, что поразила она практически только сельскую местность. Летальный исход наступал мгновенно, практически без всяких предваряющих его симптомов. Заболевший не страдал: внезапно распадались все нейронные связи, отскакивали все синаптические «присоски»-окончания клеток в его мозге — и все. Большие регионы Африки, Латинской Америки, Азии в одночасье обезлюдели, и по Указу ООН их закрыли как «новые экологические резервации». В числе таких районов оказалось и Косово, несмотря на наличие там небольших городов.

Эпоха Большого Равновесия наступила через один день после того, как она была назначена Вице-президентом корпорации Sotechso. Войти в тройку президентов она и не стремилась, и не могла физически: президентами выбирались люди бесталанные, не обладавшие способностями психофизиологического мониторинга технологических систем. Но и без таких бесталанных людей уже нельзя было обойтись: их мозг был свободен от прямого восприятия энергетических процессов и потому оказался оптимально пригоден для исполнения общих координационных и руководящих функций.

В день наступления Равновесия все люди на Земле — сначала на Востоке, потом на Западе — проснулись с совершенно новой структурой нейронных связей. Произошел эволюционный скачок, нейрофизиологический upgrade цивилизации. Вероятно, также произошла великая мутация — или, как говорят теперь на Луне, «возгорание Божьей искры», хотя сомнительно, что эта искра была Божьей — миллионы лет назад, когда вечером на дерево залезла обезьяна, а утром с дерева спустился Homosapiens. Утром Равновесия люди по всей Земле проснулись в состоянии, которое было названо «осознанием лимитов потребления».

Еще накануне каждый знал, что способен, скажем, собрать коллекцию автомобилей всех марок и проблема лишь в том, где ее разместить, а сегодня каждый уже чувствовал на уровне скрытой фобии, что если сегодня приобретет машину этой конкретной марки, то уже никак не может приобрести автомобиль той конкретной марки без угрозы распада важнейших нейронных связей мозга. Немногим позже стали вводиться ограничения, получившие название «кредитных бренд-лимитов». Узаконивая эти нейропсихические феномены, они были призваны избавить потребителя от неврозов — от смутно осознаваемых трудностей выбора.