Даниил Галицкий. Первый русский король

Утром, действительно, не успело солнышко землю пригреть, как тысяча, составленная из Мстиславовых и Данииловых полков, спешно двинулась к броду. Пока остальные разбирались, кто да что, они уже выскочили на другой берег и бросились вдогонку дозору степняков. Быстро сообразил только Котян, его всадники не замешкались и переправились следом.

Даниил почувствовал вкус бешеной гонки и пролитой крови. Лошади русов бежали быстрее низкорослых монгольских. Это в долгой погоне невысокие выносливые лошадки степняков незаменимы, они способны двигаться с рассвета до заката, а в скорости проигрывали. Дозор догнали быстро, побили всех, а потом нашли еще и припрятанного в яме их нойона Гемябека. Монголы закидали раненого ветками и травой, чтобы не заметили, но русские нашли и отдали половцам. Отбили скот.

Такое начало очень понравилось всем, казалось, столь же легко будет и дальше. Вернувшиеся на свой берег гордились своей удалью, посмеивались, обвиняя остальных в трусости. Такая легкая победа сразу ставила Мстислава Удатного и его дружину выше остальных, что очень не понравилось другому Мстиславу – Киевскому. И без того не всегда мирные, они стали посматривать друг на дружку недовольно. Глупое соперничество к добру не привело.

Опытный ратник Юрий Домаречич из галицких выгонцев, несмотря на свое недоброжелательное отношение к Мстиславу Удатному, пришел к нему с возражением:

– Зря, князь, с врагом не считаешься, чую, силен он и хитер весьма. Как бы беды не было.

Тот хохотнул:

– Это с чего ты взял, что силен? Вон как бегает!

– Хитрость это! – стоял на своем Юрий. – Степнякам в лесу нашем боя нет, они нас в степь выманивают. А нам туда нельзя. По стрелам вижу – опытные стрелки и хитрые воины.

– Чего ты хочешь?

– Сам в степь не ходи и Мстислава Киевского не пускай.

– В Олешье, что ли, сидеть?

– А хотя бы и в Олешье. Крепость сильная, в случае чего выдержит. А вражина потопчется и уйдет.

– Я сюда пришел не пережидать, пока вражина уйдет, а бить их! Уже ноне бил и еще буду! А боишься, так иди позади войска, быстрее удрать сможешь. Или совсем вернись.

Старый ратник побелел от гнева:

– Я, князь, от врага никогда не бегал и не побегу! И в трусости меня еще никто не упрекал! Ежели бы сейчас не такой час, быть бы тебе моим мечом проткнутым! А кто бежать станет, это мы еще поглядим!

Глядя ему вслед, Мстислав презрительно передернул плечами:

– Трусов развелось…

– Он не трус, – угрюмо возразил Мстислав Немой. Князь в действительности не был немым, а прозвище имел, потому что разговаривал крайне редко, иногда за день и слова из его уст не услышишь. Если уж Немой сказал, значит, задело.

Даниил задумался: прав ли тесть? Но показалось – прав, ведь враги и впрямь, стоило приблизиться, спину показали, трусят, значит. А что стрелки хорошие, так мало ли… Даниил потряс светлой кудрявой головой, он очень верил тестю, казалось, смелей Мстислава Удатного никого на Руси нет. И сила ратная у русов вон какая, за кострами и шатрами берега не видно. Где уж тут двум тьмам степняков выстоять!

В почти летнем безветрии дым над юртой лениво вился столбиком. Субедей безмолвно глядел, как на небольшое озерцо неподалеку опускалась пара селезней. Весна – прекрасное время для степи, как и везде. Из нежной, еще не пожухшей от солнца зелени травы выглядывали белые, голубые, желтые, синие цветы, словно споря друг с дружкой в яркости. Здешняя степь тоже хороша, хотя в ней мало привычных цветов и трав, нет того удивительного запаха, какой бывает только дома. Казалось, и полынь здесь пахнет иначе, и конские кизяки в кострах тоже. А все потому, что степь не была сплошной, по ее краю все равно вставали леса, и чем ближе к большой реке, за которой жили урусы, тем гуще. Полководцу совсем не хотелось приближаться к этой темной полосе на горизонте, казалось, что оттуда всегда может грозить опасность. Как любой человек, проведший большую часть жизни на коне с копьем и луком со стрелами в руках, он не боялся опасности, но не любил неизвестности. Ему не привыкать брать хорошо укрепленные города, побеждать чужие войска в поле, но леса он побаивался именно из-за неизвестности. В лесу почти бесполезны конь и лук – то, что составляет основную силу монгольских туменов.

Половцы, убедившись, что их союзники аланы разбиты, спешно бежали к своим давнишним врагам урусам. Там, за большой рекой, как рассказывали лазутчики, есть богатые города, где даже купола церквей из золота! Там много красивых светловолосых женщин, сильные мужчины и много разных умельцев. Хорошо бы, но Субедей не собирался воевать эти города, не для того шел. Приказ Потрясателя вселенной догнать и уничтожить Мухаммеда, куда бы тот ни удрал, Субедей уже выполнил, оставалось только вернуться обратно. Но взыграло ретивое, и он совершил, возможно, то, чего не следовало делать, – бросился догонять бегущих кипчаков.