Хмыкаю. Что за вопросы? Странно всё. Непонятно. Ещё совсем недавно муж просил его полюбить так сильно, как никого и никогда, а сейчас…
Не понимаю.
– Что происходит, хм?
– Дин, я… – вздыхает. Ослабляет тиски пальцев на моей талии, отстраняется. – Спрошу прямо.
– Спроси.
– Ты со мной… Почему?
– В смысле?
– В прямом. Ты со мной, потому что…
– Люблю, – отвечаю, не задумываясь, но уже через несколько секунд до меня доходит смысл нашего диалога. – Ты же не это хотел спросить. Правда?
– Да, – кивает головой.
– Я тоже боюсь и честно скажу, что совсем не рада возвращению твоей сестры и... Его. Но это всё прошлое. И вообще, – делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями. – Давай закроем эту тему? Мне не хочется говорить.
Он не отвечает. Просто сгребает меня в объятия. Зарывается лицом на моём плече и молчит.
И это правильно. Сейчас нам не нужны эти дурацкие разговоры, разбор полетов. Было и прошло. Зачем вскрывать старые раны и искать то, чего нет?!
Я не хочу вспоминать. Надеюсь, он тоже не дурак и на этот раз всё обойдётся без фокусов. Даже, если иногда мы будем пересекаться, то сделает вид, что ему всё равно.
Сколько проходит времени? Без понятия. В объятиях мужа спокойно, комфортно. Я дышу полной грудью и больше ничего не боюсь. Я не одна. Я замужем. За широкой спиной, за мощью и силой. Пусть теперь кто-нибудь попробует сделать больно. Не посмеет.
Мы возвращаемся в зал ресторана. Давид крепко сжимает мои пальцы, показывая, что не отойдет ни на шаг и я благодарна ему за это. Сейчас мне как воздух необходимы его поддержка и покровительство. Мне нужно знать, что он не уйдет, не бросит, а будет рядом, чтобы не случилось.
Торжество в самом разгаре. Я успела попробовать несколько блюд, выпить пару бокалов шампанского и немного охмелеть. Давид занят беседой с одним весьма важным господином. Они обсуждают работу, рассматривают возможные варианты. Так увлеченно ведут диалог, что мне становится скучно.
Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания и не отрывать мужа от разговора, я незаметно ускользаю в сторону. В сумочке вибрирует мобильник. Достаю телефон и, увидев входящий номер подруги, прикладываю к уху смартфон.
Ничего не слышно. В зале слишком громко, поэтому мне приходится выйти на балкон и захлопнуть за собой дверь.
– Как Санька? – первое, что спрашиваю.
– Уже спит.
– Ужинал?
– Поужинал, покупался, послушал сказку, а теперь сладко сопит в две дырочки.
– Фотку пришлёшь?
– Ага. Как дела, дорогая? Как вечер?
– Никак, – вздыхаю я. – Ноги гудят, голова трещит. Спать хочу и домой.
– Ну даёшь. В кои-то веки выбрались с мужем в ресторан, а ты, как старое разбитое корыто.
Катя говорит это без злобы и осуждения, но... Она же не в курсе всех событий. Мы дружим полтора года и за всё это время она видела рядом со мной только Давида. Поэтому подруга ничего не знает о моём прошлом, которое душит меня, как удавка, стоит только вспомнить о нём.
Я завершаю разговор, а затем рассматриваю фотки на телефоне, которые прислала Катя. Мой сын. Такой забавный.
Я настолько погружаюсь в фотоснимки, что соображаю не сразу. Моё уединение нарушено, а я даже не поняла, как и в какой момент это произошло.
Пробирает до дрожи. Мелкие мурашки... такие колючие.
Я жадно глотаю воздух, но надышаться не могу. Горло сжимает словно оковами. Я тянусь рукой к шее. Замираю.
– Покажи. Фото...
Так просто. Два слова, и я повержена. Отправлена в нокдаун. Лежу на лопатках и не могу подняться.
Пульс учащается. Сердце стучит как сумасшедшее. Внутри всё затягивается в плотный узел. Меня трясёт, лихорадит, резко бросает в жар, а затем неожиданно обдает холодом.
Я боюсь обернуться. Боюсь посмотреть.
Страшно!
В голове всплывают картинки. Те, которые я никогда не смогу забыть. Хотела, пыталась, тщательно работала над собой, но... Безрезультатно.
– Дин, – зовёт голос, забирающийся мне прямо под кожу. – Обернись, а?
Нет.
Нет!
Нет...
Качаю головой, будто это поможет избавиться от наваждения, цунами, которое нахлынуло на меня несколько минут назад и сразило наповал.
Я сильная. Смелая. Смогу. Выдержу. Сейчас повернусь к нему лицом и даже не подам виду, как внутри всё колошматит; как моё бедное сердечко стучит, гудит, а потом замирает.
Кто он мне такой?
Почему снова врывается в мою жизнь?
Зачем опять стоит поперек дороги?
Медленно оборачиваюсь. Не смотрю на него. Приказываю себе не смотреть. Получается. Надев на лицо маску безразличия, вздергиваю подбородок, ухмыляюсь:
– Дамир Русланович, – нарочито вежливо, сухо и официально. – Дайте пройти.
Мы встречаемся взглядом. На балконе достаточно темно, но я отчётливо вижу огонь, разгорающийся в его глазах.
Он злится. Борется со своими внутренними демонами, сжимая от злости кулаки, которые сейчас спрятаны в кармане брюк.
Я хорошо его знаю.
Слишком хорошо, чтобы понимать, что последует потом...
Глава 96
Дина
– Как Санька? – спрашивает ровным тоном, а я даже теряюсь.