Дамир. Любой ценой

Даже в глазах моего сына я вижу Его. Его брови, нос, овал лица, губы. Точная копия. Ни дать, ни взять.

Вот как тут забудешь?!

Глава 32

Дамир

Просыпаюсь. Голова раскалывается на части. Трещит, как спелый арбуз.

Солнечный свет слепит глаза. Щурюсь.

Аромат сладких духов щекочет ноздри.

Моргаю. Быстро-быстро.

Навожу фокус и…

Резкий шлепок по щеке:

– Вставай! – визжит женский голос до звона в ушах.

– Ди…

– Что? Вставай! – продолжает визжать.

Ещё один шлепок по щеке, и я окончательно просыпаюсь.

Распахиваю глаза.

Смотрю перед собой затуманенным взглядом.

Не она.

Другая.

Жена.

– Проснулся? Пьянь, – фыркает. – Вот скажи, ты вообще нормальный человек?

Не отвечаю. Пытаюсь подняться.

Ни хрена не выходит.

Мышцы застыли. Шея болит. В теле ощущается слабость.

Я хоть живой?! Или меня грохнули, и я попал в пекло, ад, где в наказание она?! Анита!

– Я звонила тебе всю ночь, Шагаев! Волновалась за тебя. Обзвонила все полицейские участки, все больницы... – выдыхает. – Сволочь.

– И тебе привет, – устало тяну.

Сажусь на кровать. Хватаюсь за голову.

Осматриваюсь по сторонам. Спальня. Не моя. Давида. И что я здесь забыл?

Стоп!

Растираю виски.

В подкорке всплывают картинки. Деталь за деталью. Голубые глаза испуганно смотрят. Светлые волосы спутались и торчат в разные стороны. Обнаженные плечи содрогаются без остановки.

Дина…

Что я натворил вчера?!

Неужели, обидел?

Она плакала или мне приснилось?

– Что? – голос Аниты вырывает из калейдоскопа воспоминаний. Делает это жёстко, грубо, будто тянет клещами. – Что ты смотришь на меня, как на призрака?

– Где Давид?

– И всё? – фыркает, закатывая глаза вверх. – Это единственное, что тебя волнует?

Игнорирую её вопросы. Повторяю:

– Где твой брат?

– Понятие не имею, – пожимает плечами. – Наверное, укатил к своей пигалице.

Чёрт...

Чёрт!

Стучу кулаком по кровати.

Анита ведёт бровью в недоумении:

– Я не поняла. Дамир, что происходит? Твою мать! – громко ругается. – Почему ты не ночевал дома?

– Нажрался вчера.

– Это я вижу. Но... – снова повышает голос. – Почему? Что за дела? Какие у тебя проблемы?

Резко подрываюсь на ноги. Обхожу Аниту с правой стороны. Молча плетусь в коридор. Закрываюсь в ванной комнате. Достаю из кармана джинсов мобильник. Набираю номер Давида.

Жду. Гудки. Пять томительных.

– Алё, – раздаётся на том конце провода.

– Ты где?

– Значит, проснулся, – ухмыляется. – В холодильнике найдёшь пиво. Аните привет.

– Эй, – ору. – Не клади трубку.

– Да?

– Ты где?

– На улице, – снова ухмыляется, точно издеваясь.

Слышу фоновый звук оживлённого мегаполиса. Моторы тачек, людские голоса.

– Ты у неё? – не выдерживаю. Спрашиваю прямо.

– Пока… Нет. Выбираю цветы. Как думаешь: красные розы или белые?

Сука!

С меня хлещет злость.

Сжимаю кулак, затем – челюсть.

– Гвоздики. Купи. Две штуки, – рявкаю.

– Зачем?

– Себе. На могилку положишь.

– Что?

– Тупой? Ничего не понял вчера? – у меня падает планка. – Ты ей нахер не нужен. Дина – моя!

На том конце провода раздается громкий смех.

Ржёт.

Секунду. Две.

Становится серьёзным:

– Слушай сюда. Если я не сломал тебе ноги, то только потому, что ты – муж моей сестры. Всё. Отбой. Вечером поговорим…

Связь обрывается и у меня заканчивается терпение.

Не задумываюсь. Поддаюсь импульсам, ярости. Отвожу руку назад и со всей силы опускаю кулак на зеркало.

Глава 33

Дина

– Тётя Люба, не забывайте принимать таблетки. Я вам написала записку и повесила её на холодильник, – обращаюсь к соседке.

– Спасибо тебе, Диночка. Ты – мой ангел-хранитель, – добродушная женщина мило улыбается, тянется к карману моей кофты и пытается незаметно засунуть в него пару бумажных банкнот.

– Ну, зачем?! – хмурю лоб. – Это лишнее, честное слово. Заберите.

– Деточка, не обижай старушку. Ты всегда приходишь, в любое время. Лечишь меня. Возьми деньги. Здесь немного, но они от чистого сердца. Купишь сыну молоко или конфеты.

Я улыбаюсь. Обнимаю женщину за плечи и шепчу на ухо:

– Спасибо. Куплю молоко.

Прощаюсь. Выхожу из квартиры и спускаюсь по лестнице на один этаж ниже.

Стучу в дверь.

Слышится шарканье ног, голоса. Мамы и... Мужской. Низкий, с едва уловимым акцентом.

Сердце пускается вскачь. По спине бегут мурашки. Противные. Колючие. К горлу подкатывает ком.

Распахивается дверь:

– Привет, – на бодром лице сверкает улыбка. Давид тянет ко мне свои руки, но я оттрёпываю назад. – Динусик…

– Здрасьте.

Отталкиваю Давида в сторону. Захожу в квартиру. Снимаю обувь и направляюсь в ванную комнату, чтобы помыть руки. Он следует за мной. Проходит внутрь, запирает дверь на щеколду.

Смотрит выжидающе, а затем виновато опускает взгляд. Тяжело дышит.

– Поговорим? – робко произносит.

– Ладно. Подожди.

Открываю дверь и выхожу в коридор. Прошу маму одеть Саньку и погулять с ним на улице полчаса. Пока мама собирается на прогулку, я вожусь возле газовой плиты. Ставлю чайник. Делаю бутерброды.

Давид молча наблюдает за мной. Резко подскакивает на ноги. Уходит.

Возвращается с огромной вязанкой цветов.

Розы. Красивые. Метровые. Розового цвета.

– Это тебе, – пытается улыбаться, но фальшивит. На лице дрожит мускул, а в глазах читается сплошная грусть.

– Не стоило.