Дама Треф (СИ)

— И все равно это не повод для того, чтобы запирать себя в четырех стенах и лишаться свободы, — он приподнял мою голову за подбородок и внимательно посмотрел в глаза. — Нам же хорошо с тобой вдвоем. Так зачем все это разрушать из-за такой ерунды. Родители, бизнес, бесполезные концерты, все это не твое, оно чужое. А ты должна жить в первую очередь ради самой себя, остальные могут и за дверью подождать.

— Как бы мне не хотелось так сделать, но ничего не выйдет, — с сожалением тяну я и наблюдаю за тем, как закат медленно тонет в водной глади. — Если ты родился в такой семье, как моя, то вся твоя жизнь расписана с самого начала и до конца. Нет у тебя права сомневаться, бороться или противиться. Есть два пути: либо подчиняешься, либо становишься изгоем. Мне не хочется оказаться на улице без средств к существованию, заблокированной магией и без собственной фамилии. Знаешь ли, это не предел моих мечтаний. Напротив, самый большой страх в жизни. Испытать подобное и врагу не пожелаешь.

— А ты не думала, что из-за таких мыслей ты и стала заложником в собственной семье? — Тилен смотрел так пронзительно, что у меня все в душе оборвалось. — Отпусти эту ерунду и насладись этим чудесным вечером. Чем пыжиться на солнцепеке не лучше ли стоять тут и любоваться прекрасным видом. Вот так же и в жизни, прежде чем рыдать над запретами, надо сломать оковы и найти свой билет на свободу.

— Ты говоришь это все так легко и непринужденно, словно не существует никаких препятствий в этом мире, — пожала я плечами. — Но на самом деле самая большая проблема высших в том, что они не выбирали свою участь. Каждый из нас родился таким и несет свой тяжелый крест на плечах, не спрашивая, а что же дальше. Ибо потом будет поздно что-либо менять.

— По этой глупой и надуманной причине ты согласишься выйти замуж за любителя сирен и даже не попытаешься избежать столь плачевной участи? — ехидно тянет Тилен.

— При чем тут вообще Камилен? — вопросительно уставилась я на парня. — У нас с ним свои собственные договоренности и никто не в праве говорить за его спиной подобные вещи. Не знаю, что у тебя в голове происходит в этот момент, но мне почему-то кажется, что ты пытаешься заговорить мне зубы.

— Опять же это твое глупое воспитание, — рассмеялся парень, облокачиваясь на перила беседки, — ты привыкла во всем искать подвохи. Чтобы не случилось, у тебя в голове поднимается паника и становится невозможно воспринимать слова адекватным образом. Это может казаться грубым и глупым, но ты сама себя хоронишь и закапываешь, не позволяя взглянуть на этот чудесный и дивный мир без оков долга и чести.

— Из твоих уст все это так просто и легко звучит, — хмыкнула я, направляя свой взор к другому берегу, — но на самом деле, тут множество подводных камней, которые следует учитывать. Нельзя просто стать свободной. Нужно много трудиться и переступать через себя, чтобы заполучить это ощущение. Когда ты ни от кого не зависишь и можешь делать все, что душа пожелает. И как бы сильно я не хотела сейчас растворится в тишине этого чудесного места, я вынуждена вернуться обратно в общежитие, ибо мой долг учиться и давать семье надежду на светлое будущее.

— И все же, зачем ты запираешь себя в клетке договорного брака, у тебя же есть крылья улететь в любую точку мира? — он смотрел на меня так пристально, что у меня в горле все сводило судорогой нерешительности.

— По какой причине ты вообще прицепился к этому глупому брачному контракту? — меня начинало подбешивать его желание узнать про наш договор. — Это вообще никаким боком не касается посторонних. К тому же условия составлены таким образом, что от моего желания там вообще совершенно ничего не зависит. Я же уже говорила, что только Лаурент может его расторгнуть и признать помолвку недействительной.

— Просто мне не хочется делить мою госпожу ни с кем, — сладко протянул дракон. — Даже если он твой жених на один год, меня все равно это бесит. Хочется разбить ему морду за то, что он посмел принуждать тебя к чему-то. Не подарил свободы и даже не дал права выбора. Поступил, как варвар, а потом говорит, что это низшие ничего не понимают в жизни. Да мы больше его знаем о том, как правильно жить.

— Знаешь… — я медленно перевела на него взгляд, — он так не считает. Точнее, у него совершенно иные взгляды на мир. Но об этом никто не задумывается. Все видят в нем только то что хотят увидеть и не интересуются тем, что он готов показать.

— Зачем ты продолжаешь размышлять об этом недомерке, если стоишь сейчас рядом со мной? — зло выплюнул Тилен.

— Потому что ты сам спросил о таких вещах, — равнодушно пожала я плечами. — Тему начал ты, а не я. И если тебе неприятно о таком слушать, то и не задавай глупых вопросов, тогда не получишь больнючих ответов на них.

— Ты на самом деле пытаешься вывести меня из себя? — он склонился к самому моему уху. — Но боюсь тогда я точно не смогу сдержаться и поставлю на тебе метку. Ведь ты такая сладкая и дурманящая, что от этого кружится голова.