Дама с собачкой

– Оставь! Можно подумать, ты их не знаешь. Этот чудила не может даже пригласить меня на Саттанг по-людски. Ему старейшины не разрешают, представляешь? Царю нельзя пригласить в гости товарища по университету, бывшую любовницу, просто интересного человека. Потому что человек. То, что сам Патрик наполовину русский, старейшин не смущает: выбрали его царем и довольны, он теперь самый настоящий индеец. У них там ксенофобия, религиозный раж и традиции. Еще мифы. И снова традиции. Царь не имеет права надеть штаны. Должен ходить в плаще, короне, сапогах и без трусов. Пусть народ видит – мужик. Кош-ш-ш-мар… Я ему звоню, говорю: Патер, у тебя в джунглях помер Берг, наши хотят забрать кости и похоронить, ты не волнуйся, это не шпионы. Патер мне: извини, ничего не могу поделать, нельзя трогать кости. Я, мол, атеист-пофигист, зато подданные верующие. Кости принадлежат Духам. Кто из чужих тронет, будет убит. Говорю: пошли тогда своих. На кой твоим Духам чужие кости, к тому же Берга? Да он же на том свете весь ваш пантеон раком поставит, так и скажи, что этого деятеля оставлять на Саттанге нельзя, от него катаклизмы бывают. Патер пьяный, лыка не вяжет. Не могу, твердит, нельзя. Я ему уже в лоб: к вам забрасывают Деллу. И если ты, ублюдок царский, не найдешь кости до того, как она прилетит, если с ее головы хоть волос упадет, пеняй на себя. Потому что я вам устрою. Патер мнется, ладно, говорит, приезжай, на самом деле для тебя тут работа есть. Но я все равно не могу тебя позвать без выкрутасов, меня не поймут. Давай, говорит, мы так представим: великий шотландский воин приезжает в гости к индейскому царю. Типа, дипломатия, понятная неандертальцам. Ты, типа, странствуешь, ищешь истинных богов да достойного противника, а я тебя в таком качестве и приму… Ну вот я и заказал отцу актеров. Потому что великий шотландский воин не может путешествовать без своего клана. Не знаю, что из этого выйдет. Из этих актеров шотландцы, по-моему, еще хуже, чем из Патрика царь.

Дед потер подбородок и хладнокровно сказал:

– Клеймор возьми.

– О боже! – вздохнул Маккинби. – Какая дурь…

– Куда же деваться, ты с дикарями общаться едешь. Они еще не знают такого слова – «компромисс». Тебе могут предложить ритуальный поединок. Да, там два-три чисто символических удара, но тебе ведь нельзя выходить с пистолетом или с голыми руками. Клейбэг тоже годится, но в таких случаях чем больше меч, тем лучше.

– Ну да, фаллический символ…

– Покажи им, что ты мужик покруче царя. Но вежливый, не нарываешься. Пусть они тебя зауважают.

Маккинби покивал, соглашаясь. Ему было уже все равно.

– Чем ты ухитрился обидеть Деллу?

– Тем, что дебил, – злобно ответил Маккинби. – Непроходимый тупица. Безнадежный кретин.

– А-а, – спокойно сказал дед. – Это у тебя наследственное. Я тоже не умею решать личные проблемы. И твой отец не умеет.

– Да ну? – Маккинби позволил себе сарказм.

– Конечно. Думаешь, это он добился брака с твоей матерью? Нет. Добилась твоя мать. И она уже представила дело так, что это была победа твоего отца. Учись у нее, она куда умней, чем кажется.

Маккинби снова вздохнул:

– Какая досада, что Берг помер.

– Да, это неприятно, – согласился дед.

– Ты не понял. Какая досада, что он успел сдохнуть до того, как его убил я.

Эпилог

Мелви Сатис вышла замуж за генерала Лайона Маккинби.

Свадьба стала полной неожиданностью почти для всех, кроме немногих доверенных лиц, которые знали о романе немолодого вдовца и хоббитки.

Мелви выходила замуж так, как делаем только мы, – в парадной форме. И я, ее подружка, стояла чуть позади в такой же. Ждать, пока мне ее выдадут, я не смогла, купила за свои деньги. Всю ночь сидела, подгоняла по фигуре.

Венчание в старинной церкви, традиционное шествие по узким улицам Пиблс: впереди белый баран с золочеными витыми рогами и копытцами, весь в бантах, с золотым колокольчиком на шее. Барана чесали и подстригали двое суток, чтобы выглядел опрятно, как с пасторальной картинки. Как положено, барашек был некастрированный и уже заявивший о себе качественным потомством. За бараном следовала коляска с молодыми, запряженная парой рыжих лохматых лошадок. Потом ехали шафер и подружка невесты, потом – банда волынщиков, потом – самые близкие родственники и друзья, потом – гости, которых непременно хотелось видеть на свадьбе.

Мужчины в килтах, многие еще и в мундирах. Женщины – кто в вечернем платье, кто в национальном шотландском. Жениху килт шел изумительно. Казалось бы, юбка в складку всегда полнит в бедрах. Ан нет, Лайон выглядел моложавым, стройным и очень счастливым.