Дальше фронта

Информация имеет объективное свойство запаздывать. Хуже того — искажаться, вольно или невольно, на этапах обработки и продвижения по инстанциям. И уже на предпоследнем этапе она оказывается в полной власти людей, имеющих право и возможность решать, какие именно материалы необходимы и достаточны первому лицу. То есть, по большому счету, лидер далеко не всегда может быть уверен, что принимает судьбоносное решение с истинным знанием дела.

Вот это и мучило сейчас премьер-министра Российской державы и одновременно, в случае введения военного положения, Верховного главнокомандующего. Следует ли уже объявлять о принятии на себя исполнения означенной должности и создании Ставки Главковерха или подождать еще немного?

Россия с очевидностью втягивалась в войну (или ее туда втягивали некие силы, природа которых Каверзневу до сих пор так и не была ясна). А будущий народный вождь никак не мог понять, какие именно действия следует предпринять немедленно, чтобы этой войны в последний момент избежать. Или же, согласившись с неизбежным, выиграть кампанию молниеносно и с минимальными жертвами.

Да и что прикажете делать, если, по сообщениям Разведуправления Генштаба, варшавский гарнизон, застигнутый действиями повстанцев врасплох, единой боевой силы более не представляет. Несколько достаточно крупных, компактно расположенных подразделений и частей способны хотя бы удерживать собственные военные городки. Держится в громадных каменных корпусах на окраине города Константиновское артиллерийское училище с двумя тысячами юнкеров и офицеров. Но слишком много военнослужащих всех рангов, от рядовых до полковников, погибло в первый день восстания, в индивидуальном порядке и группами пробилось на восток только с легким стрелковым оружием, а то и без него, просто пропало без вести.

Еще около трех дивизий отдельными полками и батальонами разбросаны по всей территории Привислянского края и использованы для подавления мятежа быть не могут по простой, как апельсин, причине — они намертво привязаны к местам расквартирования, представляющим собой по преимуществу склады и базы хранения военной техники.

Выведи войска в поле (куда, против кого?), и нет гарантии, что десятки тысяч единиц танков, бронетранспортеров, артиллерийских орудий и автомобилей, миллионы патронов и снарядов не будут захвачены инсургентами, ждущими именно этого опрометчивого шага русских.

Каверзнев был признанно талантливым политиком, ярким оратором, почти трибуном. Много лет в меру успешно руководил правительством и государством и в военных вопросах понимал достаточно, на своем, естественно, уровне. Непосредственно командовать дивизиями и корпусами от него не требовалось, те времена прошли, а вот ставить генералам грамотные и достижимые стратегические задачи — непременно.

В данный же момент Владимир Дмитриевич осознавал, что вот этого как раз он сделать не может. Если, конечно, не ограничиться тем, чтобы вызвать начальника Генштаба генерала Хлебникова, ткнуть пальцем в карту и приказать: «Окружить, уничтожить, разоружить и доложить! А как вы это будете делать — меня не касается». Были уже такие правители, руководили подобным образом, но конец их (и возглавляемых ими стран) обычно оказывался печальным.

Телефонные консультации с главами Германии, Франции и Великобритании успокоения не принесли.

Никто из них, разумеется, о поддержке мятежников не заявил, но тональность разговоров была примерно одинаковой (заранее сговорились, сволочи!) — «Прискорбные события в Варшаве и Привислянском крае, безусловно, являются внутренним делом Российской державы, и члены Союза будут всячески приветствовать скорейшее восстановление законности и порядка. Вместе с тем никак нельзя оправдывать чрезмерное применение силы, полностью игнорируя такие-то и такие-то пункты международных соглашений о праве наций на самоопределение вплоть до отделения, разумеется, с соблюдением всех предусмотренных процедур. С этой целью Тихо-Атлантическое сообщество готово оказать помощь и содействие при проведении консультаций и переговоров между всеми участниками конфликта (это ж надо — «конфликта»! Посмотреть, о каком «конфликте» пошла бы речь, начнись у них полномасштабные восстания сторонников отделения Шотландии, Эльзаса с Лотарингией или Бургундии!).

Кроме того, Устав Союза не предусматривает участие его членов в разрешении политических кризисов на территории суверенных государств до тех пор, пока указанные кризисы не представляют прямой угрозы самому существованию Союза и реализации установленных его Уставом задач».

Из всего этого с очевидностью следовало, что утихомиривать бунтовщиков авторитетом и силой международного сообщества никто не собирается, а вот применить санкции против России и при первой же возможности признать независимость Польши обещано со всей допустимой в дипломатии осторожностью и прямотой.