Дальневосточный штиль

Весь двадцать второй десяток с удивлением уставился на своего командира, из глотки которого помимо воли вырвалось болезненное шипение, а в следующее мгновение раскалившийся артефакт с чудовищной силой дернул своего владельца. Но не вправо, влево, вверх или вниз, а куда-то еще. Туда, куда нормальный человек в жизни ни за что не попадет хотя бы потому, что данный слой мироздания люди просто не воспринимают. Дышать не получалось, поскольку воздуха вокруг не имелось. Глаза боевого мага не видели ничего, кроме ослепившего их алого света. Уши оглохли напрочь от рева пламени, в котором слышались одновременно и чарующие мелодии, затрагивающие самые нежные струны души, и яростный рев тысяч громадных глоток. Хоть как-то работали лишь те чувства начинающего чародея, которые отвечали за магическое восприятие. И они подсказывали, что тело Олега на огромной скорости несется в какой-то странной, противоестественной с точки зрения физики смеси огня и пустоты.

Начать анализировать свое состояние или хотя бы толком испугаться парень попросту не успел. Его странное путешествие кончилось так же резко, как и началось. Вот только обнаружил себя Олег уже не посреди хутора, где находился несколькими секундами раньше, а в прекрасно ему знакомом приемном покое крепостного госпиталя, где было немножко тесновато из-за набившегося туда народа. По большей части это были сотрудники лечебного заведения и священники, но встречались среди них и некоторые офицеры Стяжинского гарнизона.

— Так, этот вроде последний. — Архимагистр Савва смерил снисходительным взглядом кашляющего у его ног человека. Судя по тому, как угасали покрывающие древнего волхва пламенные языки, в своих первоначальных предположениях по поводу виновника происходящего Олег не ошибся. А еще в процессе явно оказался замешан выданный чародеем седьмого ранга артефакт, от которого парню немедленно захотелось избавиться. Если уж жезл-накопитель сработал в качестве маячка для пространственной магии, то он и жучком вполне мог работать. Оставалось лишь надеяться, что старому волхву не интересны мелкие грешки одного из многочисленных подчиненных. — Дайте ему водки, чтобы в себя пришел, и начнем.

— Дедушка, не хватает же еще четырех санитаров, одного монаха и двух церковных служек… — осторожно напомнил владельцу всей округи какой-то низенький толстячок с землистым лицом и испуганно бегающими глазами. Лицо его выглядело знакомым, и, присмотревшись, Олег с удивлением узнал в этом человеке мэра города. Нет, он раньше видел его пару раз издалека… но тогда это был лощеный аристократ, с высокомерным презрением к окружающим вышагивавший по заснеженному двору крепости в окружении многочисленной свиты. И хотя роскошный мундир с десятками нацепленных на него орденов, в которых с первого взгляда угадывались могущественные артефакты, никуда не делся, но выражение лица высокопоставленного чиновника изменилось кардинально, да и похудел он явно на десяток килограммов. От размышлений на тему, какие потрясения могли привести к таким изменениям во внешности мэра, Олега отвлекла всунутая в руки фляга. Любое слово древнего колдуна окружающие предпочитали воспринимать как приказ, обязательный к исполнению.

— Ну и пес с ними, сами найдутся как-нибудь. Много чести тащить их сюда через план огня… — отмахнулся от своего потомка архимагистр, а затем внимательным взглядом осмотрел собравшихся. Народ рефлекторно встал по стойке смирно. Даже одна из медсестер, выдернутая не иначе как прямо из кровати и облаченная исключительно в белые кружевные панталоны. Слегка обугленные. Видимо, ее, как и Олега, доставили сюда при помощи пространственной магии. И это само по себе говорило о многом.

Обыватели и лишенные доступа в секретные библиотеки чародеи из простонародья мало что знали об этом направлении волшебства, но телепортация даже на относительно небольшие расстояния, в два-три километра, оставалась привилегией полноправных магистров. А уж чтобы кого другого пред очи высокопоставленного колдуна переместить… Даже родовитые бояре и князья предпочитали вместо столь сложных и рискованных заклятий посылать за нужной ему персоной слуг. Сотни так две-три, чтобы нашли они свою цель поскорее.

— Итак, народ, вы меня знаете, я много говорить не буду. В Стяжинске мор! И нам всем предстоит с ним бороться.

Народ синхронно вздрогнул и ощутимо побледнел. Эпидемии по своим разрушительным последствиям иной раз оказывались хуже войны. С древности насылание на врагов какой-нибудь чумы считалось одним из самых дешевых и эффективных методов прибрать к рукам лишившиеся хозяев земли. Нет ничего удивительного в том, что военные лаборатории за три полноценных мировых войны выпустили из себя столько разной дряни, что всю ее искоренить не имелось никакой возможности.