Далеко, далеко на озере Чад…

Нет, я не в том тебе завидую
C такой мучительной обидою,
Что уезжаешь ты и вскоре
Ha Средиземном будешь море.

И Рим увидишь, и Сицилию —
Места, любезные Вергилию,
B благоухающей лимонной
Трущобе сложишь стих влюбленный.

Я это сам не раз испытывал,
Я солью моря грудь пропитывал,
Над Арно, Данта чтя обычай,
Слагал сонеты Беатриче.

Что до природы мне, до древности,
Когда я полон жгучей ревности,
Ведь ты во всем ее убранстве
Увидел Музу Дальних Странствий.

Ведь для тебя в руках изменницы
B хрустальном кубке нектар пенится,
И огнедышащей беседы.
Ты знаешь молнии и бреды.

A я, как некими гигантами,
Торжественными фолиантами
От вольной жизни заперт в нишу,
Ee не вижу и не слышу.

Приглашение в путешествие

Уедем, бросим край докучный
И каменные города,
Где Вам и холодно, и скучно,
И даже страшно иногда.

Нежней цветы и звезды ярче
B стране, где светит Южный Крест,
B стране богатой, словно ларчик
Для очарованных невест.

Мы дом построим выше ели,
Мы камнем выложим углы
И красным деревом панели,
A палисандровым полы.

И средь разбросанных тропинок
B огромном розовом саду
Мерцанье будет пестрых спинок
Жуков, похожих на звезду.

Уедем! Разве Вам не надо
B тот час, как солнце поднялось,
Услышать страшные баллады,
Рассказы абиссинских роз:

O древних сказочных царицах,
O львах в короне из цветов,
O черных ангелах, о птицах,
Что гнезда вьют средь облаков.

Найдем мы старого араба,
Читающего нараспев
Стих про Рустема и Зораба
Или про занзибарских дев.

Когда же нам наскучат сказки,
Двенадцать стройных негритят
Закружатся пред нами в пляске
И отдохнуть не захотят.

И будут приезжать к нам в гости,
Когда весной пойдут дожди,
B уборах из слоновой кости
Великолепные вожди.

B горах, где весело, где ветры
Кричат, рубить я стану лес,
Смолою пахнущие кедры,
Платан, встающий до небес.

Я буду изменять движенье
Рек, льющихся по крутизне,
Указывая им служенье,
Угодное отныне мне.

A Вы, Вы будете с цветами,
И я Вам подарю газель
C такими нежными глазами,
Что кажется, поет свирель;

Иль птицу райскую, что краше
И огненных зарниц, и роз,
Порхать над темно-русой Вашей
Чудесной шапочкой волос.

Когда же Смерть, грустя немного,
Скользя по роковой меже,
Войдет и станет у порога,
Мы скажем Смерти: «Как, уже?»

И, не тоскуя, не мечтая,
Пойдем в высокий Божий рай,
C улыбкой ясной узнавая
Повсюду нам знакомый край.

1918

Лесной пожар