Дакия

Ольга Синченко Дакия

Дакия 1

Между реками Тиса и Днестр когда-то

пролегала страна с центром в Южных Карпатах.

В первом веке до эры христовой там правил

Буребиста, который скрепил и возглавил

гето-дакский союз фракийских народов

и простёр своё царство до Балканских отрогов.

Не боялся ни кельтов, ни греков, ни прочих

среди них он главенство надёжно упрочил.

Только Рим волновал Буребисту серьёзно:

царь царей понимал то, что рано иль поздно

станет Дакия новой мишенью для Рима,

чьё стремленье к экспансии неукротимо.

Занят галлами Цезарь покуда, но взоры

устремляет уже на Карпатские горы.

Много золота в них и железа в достатке,

а ещё гето-даки чинят беспорядки

в сопредельных провинциях. Сам Буребиста

зодчий многих альянсов римских антагонистов.

Вербовал он разгромленных Крассом спартанцев,

поддержал против Рима Понтийское царство,

и сподобился даже в гражданской войне,

разразившейся в Риме, на стороне

против Цезаря выступить. Смута любая,

иль война, иль восстание Рим отвлекают,

драгоценное время дают Буребисте

укрепить своё царство от Карпат и за Истром2.

Он послов засылает к соседям, к вассалам

с царским словом, что время сплотиться настало.

По отдельности Рим всех сомнёт и раздавит,

лишь единая сила наше нашим оставит.

Во владеньях своих подготовку ведёт:

ставит в строй новобранцев, оружье куёт,

строит крепости, войско муштрует, наводит

дисциплину, под корень изводит

виноградные лозы. На смотрах, проверках

держит речи: «Да будет земля наших предков,

как доселе и ныне великой, единой,

справедливой, свободной и непобедимой!

Пусть не ведает край наш позорного рабства.

Пахарь, воин, ремесленник — вольное братство.

Наша вера в бессмертие — матерь отваги.

Наш священный закон равносилен присяге.

Клятва верности этим долинам и горам

в наших мыслях, в крови, в каждом вздохе и взоре.

Пусть дакийский дракон запоёт песню волчью

на погибель врагам. Да хранит нас Замолксис!3».

Пробил час — донесенье из вражьего стана:

«Пала Галлия. Цезарь идёт на Балканы.

Собирает легионы, готовится к битве…»

Но один за другим были подло убиты

Юлий Цезарь сначала, царь даков чуть позже.

Закатились их звёзды очень похоже.

***

После гибели Цезаря и Буребисты

новоримская власть особо смысла

в том чтоб Дакию срочно идти покорять

не увидела и предпочла обождать.

И действительно, царство дакийцев распалось,

пять царьков поделили то, что осталось.

Август Октавиан4 с ними как-то поладил,

заключил соглашенья, торговлю наладил.

Цель у Рима в те годы была только в том,

чтоб границу к Дунаю сместить и потом

сотворив с двух сторон безопасную зону,

вдоль преграды речной разместить гарнизоны.

Так и сделалось. Всё, что южнее Дуная

до предгорий Балканских в себя заключая,

на востоке до Чёрного моря и Крыма,

стало Мёзией — новой провинцией Рима.

Хоть остались дакийцы де-юро свободны,

но де-факто лишились позиций исходных.

***

Больше века прошло. Стали даки дружнее

только в царствие Дюраса (Диурпанея)5.

Дюрас случая ждал, когда станет тревожно

от чего-либо в Риме, тогда будет можно…

Шестьдесят восьмой год. Полоумный Нерон

свергнут был, претенденты на трон

развязали мятеж, перешедший в войну,

отозвали войска из провинций. Страну

зашатало. И из-за Дуная

атакуя, штурмуя, опустошая

вторглись в Мёзию6 геты и даки, сарматы,

роксоланы и кельты, чтоб так, как когда-то

все отбить до Балканских цепей. Но вот далее

вышло так, что спешащий с войсками в Италию,

принимать участье в гражданской войне

Муциан (наместник сирийский) в огне,

проходя через Мёзию, вдруг оказался.

Положение спас. С той поры укреплялся

пуще прежнего пояс Дунайских широт –

к гарнизонам добавили римляне флот.

И в течение долгих семнадцати лет

о серьёзных конфликтах свидетельства нет.

***

Грянул гром летом восемь(де)сят пятого года.

НачалсЯ ряд набегов и контрпоходов

под началом К. Фуска и Т. Юлиана –

дако-римские войны Домициана.

Дерзкий Дурас, (а может и Диурпаней)

перебросил своих сорок тысяч людей

снова в Мёзию. В этот раз были разбиты

два легиона, а также убитым

оказался наместник, Оппий Сабин.

Рим весьма уязвлен был событьем таким.

К месту действия срочно отправлены были

подкрепленья. Туда же чуть позже прибыли

император, охрана, штабы, окруженье,

стали лагерем в Нише7 для управленья.

Ценой многих усилий и тяжких потерь

удалось оттеснить даков с римских земель.

Император позволил себе возвратиться,

чтоб отметить триумф в заскучавшей столице.

А Корнелию Фуску, префекту Претория,

дал приказ, чтобы даков на их территории

с наступлением лета разбить подчистую

и вернуть Риму славу и честь боевую.

В этот час непростой на совете князей8

добровольно покинул трон Диурпаней.

И над Дакией вместо него воцарился

новый лидер. Как будто вселился

в него дух Буребисты. Он снова спаял

племена воедино. То был Дечебал.

Дипломат и стратег, полководец и воин,

патриот — как никто он был трона достоин.

Знал, как сделать засаду и как дать сраженье,

как успехи развить, как вести отступленье.

Экспедиция Фуска окончилась крахом.

Дечебал отступал (как будто из страха),

завлекал неприятеля к селищу Тапы,

и когда угодил он в гористые лапы,

вдруг обрушились даки со всех сторон разом,

и карательный рейд был жестоко наказан.