Даю уроки

- Вы себе противоречите, Ибрагим Мехти оглы. Вы же сами сказали, что здесь у вас мак не высевают.

- Но у меня есть средства связи, уважаемый Ростислав Юрьевич. Современнейшие средства связи. Туда полетел, сюда полетел, здесь очутился, там оказался. Многого я не могу, я только пара погон на этой карте. Но это уже кое-что. Думаете, в моем родном Азербайджане нет маковых делянок? - Он запел, подражая Рашиду Бейбутову: - Есть!.. Есть у меня!.. Кокнар! Тирьек! Один черт!

- Странные у вас тут дела делаются, - сказал Знаменский. - Подключили бы руководство, специальные службы.

- Очень умно говорите! - восхитился летчик. - Приятно слушать. А мы их и подключим. Имея факты. Только тогда, с фактами на руках. Почему не раньше? А мы не знаем, кто нам поверит, а кто нас прогонит. Ашира нашего прогнали. Вам этого мало? Вы что, не знаете, что есть, существует такое отвратительное животное, имя которому - Честь мундира?! Это опасное животное! Хуже носорога, который, как известно, страдает близорукостью. Как так?! У нас?! Какой-то мак?! Какой-то наркотик?! У нас хлопок, дорогой товарищ! У нас первое место в республике! Вы, кажется, вздумали на нас клеветать, дорогой товарищ, не совсем дорогой товарищ, совсем не дорогой товарищ! А что там у вас у самого делается, дорогой, не совсем дорогой? Ага, у вас в сейфе служебном пачка денег обнаружилась?! Громадная сумма?! Кто дал?! Почему взяли?! Вы - взяточник, как выясняется?! Опиум вам мешает?! Вам партийный билет мешает! Вон отсюда! И благодарите аллаха, что мы пожалели вас, учитывая вашу большую семью и сравнительно молодые годы! Вот так... Вы осторожничаете, я хвалю вас за это, но разве я мало вам сказал?

- Мало! У нас в стране этот товар не пойдет. Я не настолько наивен, чтобы не допускать, что кто-то, где-то да покуривает у нас, глотает таблетки, даже колется. Но это единицы. Дурачье! Модничающее дурачье! У нас и в былые времена, как и ныне, существовали и есть эти самые - а ля! Столичная накипь, не более. Так было, так будет. В Москве я недавно даже какое-то подобие панков приметил. Горстка грязно-бритых парней и девчонок. Горстка! На Западе - это эпидемия, у нас - единичные случаи. И тут я не ошибаюсь, не привьется.

- Дай-то бог, дай-то аллах! Всем богам готов поклониться, чтобы ваши наивные предположения сбылись. Да, да, наивные. А забавно, столько лет колесит человек по заграницам, а такой, оказывается, наивный. Вам ставят в упрек, что игранули там на рулеточке, а вы, смотрю, совершенно светлый товарищ. У них - да, у нас - нет. А вы со мной искренни, Ростислав Юрьевич? Может, это вы все еще темните со мной? Тогда - молодец, тогда - хвалю. Не хмурьтесь, не сердитесь, я не хочу вас обидеть. И я буду счастлив, если вы окажетесь правы, если этот мерзкий товар у нас не пойдет. Между прочим, пока что это товар, всего лишь опийный сырец, идет в Москве по двадцать тысяч рублей за килограмм. После переработки, когда подмешают там что-то, этот килограмм в цене почти удваивается. И это факт. Никому не нужный товар, а в цене золота. Спрос случаен, единичен, а преступный бизнес дает громадные доходы. Как понять, дорогой? А кассеты с порнографическими фильмами - тоже мода для единиц? А поп-музыка, когда все нервы натянуты, а иные и перетянуты, - это что? И все это вместе, порнография, исступленные звуки и исступление тел, наркотический допинг - все это вместе и есть тот товар, который хотят нам навязать, внедрить в нашу страну, причем, рассчитывая не на единицы, нет, не на единицы. И те, кто навязывает нам этот товар, господа с опытом. Они просчитаются, верю, они просчитаются, но они рассчитывают. У них там это уже бедствие. Вот они и хотят навязать нам свое бедствие и навязать в полном объеме. Мода родит спрос, как известно. Наркотики, героин, а он из опиума, дарят молодому дураку вседозволенность. А жить трудно, а мир сложен. И сложности мира тоже иногда не знают границ. Я вычеркиваю слово дурак, я заменяю его на слово - незащищенный. Опытом жизни. Опыт! Его нажить надо. Он - защита. Но пока его нет, мы можем наделать много глупостей, ошибок, иные из которых уже не исправить.

- Вижу, не устаете воспитывать меня. Но я уже понял, понял.

- Я не про вас. Сейчас разговор не вас касается. Впрочем, и вас и меня, если угодно. Я вовсе не защищен от множества ошибок, я их и сотворял. Аллах свидетель! И не обижайтесь на меня, Ростислав Юрьевич. В серьезное дело мы с вами влезли. Тут уж не до обид.

- Учтите, я ни в какое ваше дело не влез.