Даймон

— А мент, который брат його, грозить стал. Без прописки останешься, я швыдко устрою, у меня все схвачено…

Странное Алёше вспомнилось — ни к месту, не ко времени. В Днепропетровске дело было, в школьные годы. Зашёл как-то Алёша на кладбище, у бабушкиной могилы убраться. Осень, листья нападали, отец как назло опять в запое… Алёша помахал веником, поставил две астры в стеклянную банку — и обратно пошёл. Дорога через главную аллею вела, где большое начальство вкушало вечный покой. Как раз угадал: похороны, да не простые. Оркестр медью гремит, высокий чин с деревянной трибуны слова прочувственные из пуза выдавливает. Толпа — почти все в форме, знакомой такой. Наша служба и опасна и трудна!

Все как обычно, если бы не самосвал. Прямо тут стоит, на аллее. А в самосвале кузов чем-то серым полон. Пригляделся Алексей: бетон. Не поверил сперва, головой помотал. Зачем бетон на похоронах? Потом сообразил, охнул…

Не выдержал, к дядьке-могильщику подошёл. Тот в сторонке стоял, смолил папиросину — ждал, пока начальство выплачется. Кивнул Алёша на самосвал: в чем, мол, дело?

Могильщик понял, усмехнулся криво:

— Гадов всегда заливают. Не встанет, так выкопают.

Покосился на дядьку Алёша. То ли шутит, то ли нет, поди пойми. Может, шутит, только машина с бетоном — точно всерьёз.

Долго у Алёши самосвал стоял перед глазами. Потом стёрлось все, ушло, а сейчас вспомнилось.

— Я ж теперь, Алёша, хуже шлюхи. Они ж со мной всё робылы. Представляешь, всё! Уси трое! А потом сказалы, что ще меня покличуть и тогда денег дадут, если я на все згодна буду. А начальник, хач вонючий, смеётся. Нам, каже, понравилось, а тебе? Иди, умойся! Умылась я, Алёша…

Закрыл Алексей глаза, словно в чёрную ночь ныряя. Только не темно там было: увидел он Варино лицо. Не в слезах и грязи, а счастливое, спокойное. «Малю-юня! Мой малюю-ю-ня!»

Самый страшный гнев — гнев бессилия. Ничего не исправишь, никого не спасёшь, даже не отомстишь…

«Гадов всегда заливают». Эх, бетона бы!

* * *

— Ты только ничого не робы, Алёша, не звязуйся с ними. Я тебе рассказала, потому как некому, а мне плохо, так плохо! Может, справди домой вернуться? Мени начальник обещал, что в магазин устроит продавщицей, у него знакомых в фирмах разных полно. Или в кахве какое. А його брат, милиционер который, говорят, над наркотиками главный…

— В смысле? Наркоманов ловит?

— Ой, Алёша, ты прямо как дытына. Наркотиками они торгуют. И через цыган, и через аптеки. Или не слыхал? Цэ — страшни люди, хуже банды. Я тебе рассказала, но ты ничего не робы, Лёша, не звязуйся. И я мовчать буду, никуда мне не деться, не хочу в Тростянец повертатыся. Що я там буду делать, шлюха пидтоптана? Плохо мне, Алёша, пожалий, пожалий…

Дорожка 3 — «Профессионал»

Эннио Морриконе.

(5`06).

Из саундтрека к одноимённому фильму. Смертник идёт по пустыне, а впереди нет ничего, кроме мести, мести, мести…

Алёша набрал в поисковой системе «Как убить мента», за «мышь» поудобнее взялся. Ищем? Пальцем на левую клавишу нажимая, спохватился: почему именно мента? Начальничка бы Вариного перво-наперво ущучить, а лучше всех сразу, оптом.

Ладно, что там преложат? Ищем!

Экран моргнул, подумал секунду-другую — и результат выдал. Вздохнул Алексей: точно, в стране советов живём. Вон, сколько подсказчиков!

Читать? Стоит ли?

В интернет-кафе народ битком набился. Вечер, но не поздний, самое время в Сеть заглянуть. Повезло, не пришлось долго ждать, почти сразу место освободилось.

Сюда, в знакомую «точку», что совсем рядом с университетом, Алексей Лебедев и отправился, после того, как Варю до знакомого общежития проводил. Куда ещё идти? Не в пустую же комнату, чтобы волком там выть?

За окном — тьма холодная, к ночи подмораживать начало… Поглядел Алёша по сторонами, задумался. Интересно, что люди в Сети ищут? Наверняка что-нибудь невинное вроде реферата по истории Украины. Но кто знает, чужая душа — потёмки. Кому мента убить, кому доцента зарезать…

Ну, что там?

Особой наивностью Алексей Лебедев не страдал. Как раз в меру для двадцати лет и неоконченного высшего. Понимал: никого не убьёт, даже пытаться не будет. Потому что не сможет, а сможет — поймают. Сразу и без разговоров. И что за дурь — вендетту устраивать? Если Варя за какие-то серёжки… Тоже не вчера родилась!

И все равно — гадко. Словно его самого, Алексея, в дерьме вываляли и сверху сапогами прошлись. Как те парни из Десанта. Только возле телецентра, считай, глупость вышла, а здесь… И здесь — глупость. Дура Варя, сама виновата!..

…Купил бы ей серёжки, глядишь…

Поморщился Алёша, тоскливые мысли отгоняя. Вон, как все просто — тысяча и один совет насчёт ликвидации стражей правопорядка! А если про Президента спросить? Только без пользы все, даже если всерьёз. Всерьёз — это снайперская винтовка, «адская машина», пистолет «Макаров» хотя бы.