Дадробрайд

Перестаньте говорить кому-либо, что вы не можете жить без йогурта, потому что вам просто нравится вкус. Потому что это все равно, что сказать: «Я не могу жить без секса».

Йогуртам не нравится вас обманывать.

Zima sky

Как и миллионы людей, я узнала, что Зима объявил о показе своей финальной работы. Я много лет просила его об интервью, но всегда получала отказ. И вот, по какой-то причине, Зима Блю сам пригласил меня поговорить. Зима — синий, превосходно синий. О прошлом Зимы известно не много. Говорят, он начал карьеру художника в качестве портретиста. Но для Зимы человек слишком мало значимым объектом. Поиски глубины заставили его идти дальше — прямо в космос… в то время, как все остальные художники рисовали пейзажи. С тех пор, Зима стал мастером, рисующим человеческую душу. Его картины вызывают не меньше споров, чем его фильмы. «Вы можете не верить в меня, — говорит Зима, — но я верю в себя». Его работы полны символов и метафор. Они — отражение его мыслей, которые он не раскрывает. Это — его философия. Хотя, возможно, это и не так. Кто знает, что на самом деле думает Зима? Зима — очень закрытый человек. В этом он похож на меня. У него есть свои секреты, и он не любит, когда кто-то пытается в них проникнуть.

— Так значит, вы не можете точно сказать, где он, — заключил я.

— Нет, не могу. Но могу сказать, что он в безопасности. Я бы поставил на то, что все так и есть.

— Вы знаете, где сейчас находится моя мать? — спросил я. Он покачал головой.

— Мне кажется, она в Париже. Но это только мое предположение. Я не знаю, где она.

— Почему она уехала из города?

— Я предполагаю, что ей необходимо было на время уехать из Парижа. К ближайшей станции на солнечной орбите. Ей необходимо было отдохнуть. У нее было тяжелое путешествие. Она много спала.

— А вы знаете, что она сделала с деньгами, которые дала ей бабушка? Она их тратила на свои прихоти. На вещи, которые ей не нужны.

— Я не думаю, что они все потрачены. Понимаете, я…

— Послушайте, миссис. Если вы не знаете, а вы наверняка не знаете, куда делись деньги, то, может быть, вам нужно обратиться к полиции?

— Да, возможно, так и следует сделать. Но я не хочу, чтобы вы подумали, будто я беспокоюсь о деньгах.

Мeтаmorfozиs

Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое. С криком он выскочил из постели и помчался через весь дом, прыгая по лестницам так быстро, как никогда раньше.

Перебежав через двор, он столкнулся с привратником, который тоже возвращался домой.

— Ох! — вскрикнул тот.

Грегор, не говоря ни слова, влетел в свою комнату. Привратник посмотрел ему вслед и пожал плечами. "Чудаки эти молодые люди, — подумал он. — Сколько шума из-за такой ерунды!" И он пошел дальше. Но едва он успел закрыть за собой дверь, как услышал, что Грегор снова бежит назад…

?Робот, я, робот, я?

— Ты всего лишь машина, только имитация жизни! Робот сочинит симфонию? Робот превратит кусок холста в шедевр искусства?

— А вы? Вы, люди, способны на это?

Все-таки фильм получился. И даже не просто получился, а получился хорошо.

В фильме много юмора, есть несколько забавных моментов, да и вообще сюжет не затянут. А вот концовка… Финал получился просто неудачным. Почему?

Да потому что в нем нет никакой логики! Не понятно, что вообще происходит?

* * *

— Ты всего лишь машина, только имитация жизни. Робот сочинит симфонию? Робот превратит кусок холста в шедевр искусства?

— А вы?

— Мы — не роботы. Мы — люди.

— Я бы хотел быть похожим на тебя. Быть таким же счастливым, как ты.

— На самом деле, я восхищаюсь его целеустремленностью, его желанием быть счастливым. Ведь, когда ты молод, ты думаешь, что это навсегда. И ты не знаешь, что жизнь будет меняться. Ты не можешь знать, что ты будешь чувствовать через год, через пять лет, даже через десять. Но ты можешь быть уверен, что, если ты чего-то хочешь, ты должен это получить. Даже если для этого потребуется пожертвовать чем-то.

* * *

— Ты всего лишь машина, только имитация жизни. Робот сочинит симфонию? Робот превратит кусок холста в шедевр искусства?

— А вы? Как вы можете создавать что-то столь прекрасное в мире, где нет любви?

— Любовь — это иллюзия.

— Но ведь она существует…

— Это не любовь. Это просто химия. Когда тебе больно, ты плачешь. Ты видишь слезы и думаешь, что любишь. А на самом деле ты просто хочешь поплакать.

— Мы не можем быть вместе.

— Почему?

— Потому что мы не можем любить друг друга.

— Я люблю тебя.

— Нет, не любишь.

100 лет одного

Пройдет много лет, и полковник Аурелиано Буэндиа, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер, когда отец взял его с собой посмотреть на лед.

— Смотри, сынок, — сказал он, — это все твое.

И действительно, все это — и ледовый стадион, и хоккейная команда «Гладиаторы», и даже сам отец — принадлежало ему. Он был здесь полноправным хозяином. В тот день перед ним открылись новые горизонты.