Дабог

Четыре человека пришли в движение, выполняя команду. Первым занял позицию снайпер, — присев за бетонный поребрик, огораживающий закругление автострады, он кивнул своему второму номеру. Напарник, на шлеме которого топорщилось несколько антенн, расположился в метре от снайпера, направив в сторону лесополосы раструб небольшого прибора.

— Все тихо, сэр, — спустя несколько секунд доложил он.

Сержант посмотрел на расчет реактивного гранатомета и угрюмо кивнул. Он-то знал, что корректировщик сейчас не видит дальше собственного носа, — радиоактивный фон местности ослеплял сенсоры приборов, а стена льющейся с небес воды делала мир за пологом маскировочного статис-поля просто сумеречным пространством, в котором царили неясные, размытые линии.

Командира группы не покидало какое-то странное, нехорошее предчувствие.

Дождь… Чертов дождь…

…Внезапно там, куда ушла БПМ, раскатисто рявкнуло короткой очередью ее башенное орудие. В сумраке унылого дня было видно, как над стеной деревьев метнулись сполохи разрывов и взлетели какие-то обломки.

Сержант, прищурясь, смотрел в ту сторону.

— Ну-ка, застегнуть всем шлемы, живо! — сквозь зубы приказал он, сам, однако, не торопясь подавать личный пример подчиненным. Те нехотя повиновались, одарив командира неодобрительными взглядами. Ну, прижала БПМ кого-то в «зеленке», нам-то что скалиться? — красноречиво говорили глаза солдат.

Кто-то, глядя на командира, не торопился гасить только что прикуренные сигареты, и сержант начал было разворачиваться, но слова, приготовленные для нерадивых подчиненных, застряли в его горле: в этот самый миг за унылой стеной дождя вдруг полыхнула ослепительная вспышка, и взрывная волна, сорвав на секунду мерцающий полог энергозащиты, в тяжкой судороге выкинула в небо многотонный обломок задней части БПМ…

Нужно отдать должное — только два или три человека запаниковали, заметались, да и то лишь потому, что покореженный обломок летел, казалось, прямо на них. Остальные в непомерном, отдающем каким-то невинным, бесшабашным восторгом изумлении проводили взглядами полет покореженной кормы (Вот это… на хрен… ты видел, да?!.), пока та с лязгом не ударилась о стойку бетонной опоры, что поддерживала второй ярус дорожной развязки, и лишь чье-то бессвязное восклицание типа: «Ваау!..» сопроводило отдавшийся в почву удар…

Люди были удивлены, но не испуганы.

Они еще не воевали по-настоящему, не видели смерть лицо в лицо, — даже у ветеранов локальных войн львиная доля боевого опыта приходилась на нудное патрулирование разрушенных с орбиты городов или дистанционное наблюдение за вспышками далекого, безобидного огня. Войны XXVII века сводились к незамысловатому противостоянию техники. Один боевой крейсер на орбите какого-либо планетоида мог полностью контролировать ситуацию внизу. Поэтому солдаты из состава занявшего автодорожную развязку взвода были ошеломлены, но пока лишь тем, как на их глазах вдруг скончался живучий миф о непобедимости боевых планетарных машин…

Ни у кого не хватило времени, чтобы задуматься о главном — кто прикончил БПМ?

Страх, как и ответ на незаданный вслух вопрос, пришел через пять или шесть секунд после того, как отгремели звуки тяжкого падения обломка.

За близкой стеной увядших под радиоактивным ливнем деревьев внезапно раздался протяжный душераздирающий лязг, — словно там провели ржавым гвоздем по листу тонкого железа, — и над макушками самых высоких крон вдруг поднялся чудовищный, хищный контур чего-то необъяснимого с точки зрения земной технической мысли…

Страшный силуэт высился над увядающими кронами, будто жуткая галлюцинация, мираж…

Чадящий обломок БПМ, плюющийся дымом у бетонной опоры дорожной развязки, делал картину еще более ошеломляющей. До сержанта, онемевшего от неожиданности, начал наконец доходить истинный смысл свершившегося события.

Машинально схватив дрожащими пальцами дугу укрепленного у рта коммуникатора с крошечным микрофоном на конце, он подал его к самым губам, словно этот жест мог чем-то помочь ему лично или как-то улучшить связь.

— Говорит пехотный-семь! — выдавил он в коммуникатор, не смея оторвать глаз от восставшего над лесопосадками, окутанного густым, клубящимся паром силуэта совершенно незнакомой машины.

— Седьмой, это командный-один! — раздался в коммуникаторе голос Джошуа, и сержант при его звуках испытал ни с чем не сравнимое облегчение, почти что экстаз, — настолько сильно он был потрясен и растерян.

— Сэр… — голос сержанта был хриплым и прерывистым. — Мы потеряли БПМ…

— Черт побери, я знаю! Доложи обстановку, седьмой!

Сержант пошевелил пухлыми губами, словно разминая их перед ответом…

— Я не могу описать этого, сэр… — признался он. — Что-то встало из-за деревьев… Оно огромное, окутано паром и не двигается…

— Это шагающий робот, болван! — яростно оборвал его Джошуа. — Обыкновенный аграрный робот! — повторил он.