Да здравствует королева!

— Интересно, что я увидел, сжигая тряпицу Неллера? — Мужчина вновь подался вперёд, и на этот раз я с трудом выдержала обвиняющий взгляд. — Беспросветную ложь. Твой младший брат, несколько графов, помощники Балуара — я добрался до многих. Был ли хоть один достаточно честен? Нет. В вашем проклятом дворце мне лгут даже чаще, чем в Асхеме — и это чертовски злит, учитывая, что меня позвали сюда как союзника, просили расследовать смерть твоего отца! Как думаешь, что покажет твоя кровь, если предать её огню?

Я затаила дыхание. Гнев жениха, неожиданные открытия — всё это подавляло, но ещё сильнее задело другое.

— Вы что, и меня подозреваете…?

— Видимо, уже нет, — вздохнул Шинар. — Ты слишком остро воспринимаешь потерю, слишком рьяно и неосторожно взялась за мной следить. Похоже на искренность.

Пусть он и «одобрил» моё поведение, от возмущения я резко вдохнула.

Маларец. Чужой, незнакомый человек, чёрный маг… полагал, что я могу поднять руку на отца!

Не слишком ли много он на себя берёт? Аделик ведь чётко дал понять, что просил лишь магических консультаций и никак не предлагал лезть к каждому из наших придворных в душу. Самоуверенность, наглость — самое то, чтобы прикрыть собственные злые планы!

И не знаю даже, что меня больше нервировало. Подозрения или это «ты», которым жених теперь пользовался.

— А вы, значит, честны. — Негодование подогрело кровь. Я решила, что самое страшное уже произошло, и невольно осмелела. — Предлагаете поверить вам на слово… во всём?

— Не помню, чтобы врал тебе в лицо.

— Да, вы всего лишь опоили меня и держите у себя в спальне! Посылали шкатулку с ловушкой, теперь порезали запястье… Покажите мне этот ваш ритуал, раз уж на то пошло. Вы ведь можете?

Теперь принц смерил меня долгим взглядом, будто задумавшись. Но в итоге решил:

— Почему бы и нет, в конце концов.

Я тут же подалась вперёд, надеясь слезть с кровати, но он остановил:

— Тише. Только не упади и не вини потом меня, прошу.

И подал мне руку.

На пару секунд я застыла, разглядывая его несчастно. Наверное… глупо было стыдиться столь простого жеста. После того, как он скрутил меня недавно — а затем лично отнёс в свою кровать. Но почему-то по собственной воле коснуться этой крепкой руки, опереться на неё, положиться — казалось страшно. Не так, совсем не так я представляла отношения с будущим мужем.

Я с трудом переборола себя, чтобы принять ладонь, ухватиться за предплечье. Шинар беспокойства не выказал — нарочито спокойно помог мне встать, а затем повёл прочь из спальни.

Осторожными шажками.

Мы прошли в гостиную, где царила тишина — последний охранник куда-то исчез. Ждал за дверью, полагаю. Остальное не изменилось: свечи и кресла, наш незаконченный ужин в приёмной, распахнутая дверь кабинета…

— Садись сюда, — предложил Шинар, пододвигая мне кресло к самому краю мелового круга.

Я устало опустилась, не протестуя.

Жених вернулся с подсвечником, зажёг от него ещё с пяток огней в комнате. Скоро они осветили обстановку, и я с недоверием огляделась. Кабинет Шинара перестал казаться столь зловещим. Принц прошёл к жаровне, достал из-под стола мешок углей и методично поджёг их длинной палочкой. Скоро в пятиугольной чаше заплясало самое обычное пламя. На краю же умостились две вещи — перчатка и платок… явно связанный со мной.

— С чего начнём? — Мужчина поймал мой взгляд и вдруг знакомо, издевательски улыбнулся уголком рта.

— Чья это перчатка? — Я попыталась запрятать оставшиеся эмоции глубже. Только забавлять его сейчас не хватало!

— Вашего святейшего. Он долго от меня скрывался и был предельно осторожен. Что ж, пожалуй, её и рассмотрим.

Шинар открыл средний ящик стола, извлёк оттуда несколько склянок и мешочков. Я завороженно наблюдала за его движениями — быстрыми, но спокойными, даже утончёнными. Такими жестами художник превращает безликий холст в картину. Музыкант складывает разрозненные звуки в мелодию. Не думала, что в чёрной магии увижу нечто похожее на искусство.

— Хочешь ещё о чём-нибудь меня спросить? — предложил жених.

— А вам это не помешает?

— Нет. Ничуть.

— Что ещё вы знаете о смерти отца? — Я не стала растрачиваться на мелочи. — Пожалуйста, расскажите мне.

— Мало, — отвечал принц неторопливо, бросая в огонь первую щепотку кристаллов из стеклянной банки. Пламя вдруг ухнуло, позеленело, и сноп искр взвился к потолку. — Во-первых, судя по тому, что я увидел в ауре короля, нет причин сомневаться, что его действительно прокляли. Но все проклятья, о которых я когда-либо слышал… позволь заметить, слышал, а не использовал сам, Лиата… сходятся в одном: для них нужно действительно много крови жертвы. — Шинар оторвал взгляд от огня, теперь предельно серьёзный, и подарил мне. — Твой отец не ранился незадолго до того, как слечь от болезни? В любом случае, если каким-то образом его кровь собирали, это должен был делать кто-то из приближённых. Хорошо знакомых, доверенных лиц.

Я невольно раскрыла рот.

— Врачей? Личных слуг?

— Их допросили в первую очередь. Сложно поверить, но ни один не подумал скрыться. И ни один не рассказал о подозрительном поведении других.

— Тогда о ком вы говорите?