Да здравствует королева!

– Не знаю, – призналась она. – Может потому, Филипп, – граф удивился мягкости, с которой она произнесла его имя, – что я надеюсь на ваше понимание. Не стоит сейчас еще больше раскачивать лодку, в которой мы оказались. Может, стоит дать шторму стихнуть?

– Я подумаю, – он поднялся и, не поклонившись, покинул часовню.

Глава 4

С раннего утра улицы города были запружены народом. Люди собирались на улицах, по которым должны будут пронести гроб с телом покойного короля. Крыши были заняты желающими увидеть процессию. Даже фонари и деревья были обвешаны вездесущими мальчишками. Те, кому не повезло пробиться в первые ряды, повисали на плечах соседей. Некоторые горожане брали с желающих посмотреть на последний путь их монарха плату за доступ к окнам и балконам. Кто-то даже пристроил на боковых улочках кареты, и, также за плату, пускал людей на крыши. Город жаждал зрелища, и кто знает, во что все это выльется, если его не будет.

Анна-Виктория выслушала последние донесения Гильермо. Глава дворцовой стражи покосился на стоявшего чуть в стороне графа Эстеритен, и недовольно поджал губы. Девушка лишь покачала головой, но от комментариев воздержалась. Она понимала беспокойство человека, всю свою жизнь отдавшего обеспечению безопасности сначала ее деду, потом отцу, а теперь и ей. Но отказаться от участия в мероприятии юная королева не могла. Если народ не увидит ее сегодня, следующей за гробом отца, неизвестно, сколько участников похоронной процессии останется в живых. Так же, как и то, что народ не остановится, если на глазах у всех что-нибудь случится с юной королевой. Оба они: и Гильермо, и Анна-Виктория, это понимали.

– Да хранит тебя созидательница, девочка, – тихо шепнул мужчина. Принцесса лишь ласково улыбнулась ему и, с помощью одного из стражников, села на коня.

Ворота распахнулись, и процессия двинулась. Первыми на улицы города ступили десять дворцовых стражников в парадных мундирах с траурными лентами и черными перьями на шляпах. Следом за ними рота гвардейцев, расквартированных в столице, в форме с черными перевязями на правой руке. После десятка лошадей тянула пушечный лафет с телом покойного короля. Крышка гроба была открыта и все любопытствующие могли убедиться, что их правитель умер. Причем, судя по навсегда застывшему выражению лица, умер их король в минуту наслаждения. Сразу за гробом на белой лошадке ехала первая в истории королева Дельменгорста, получившая этот титул по наследству. Простая черная амазонка облегала хрупкую фигурку, после ниспадая аккуратными складками – старания верной Эсперансы. Волосы заплетены в простую косу и перевиты черной лентой. На руках простые перчатки. Туфелек не было видно из-за юбки.

– Да здравствует королева! – раздалось в толпе, и горожане подхватили этот клич. – Да здравствует Анна-Виктория! Храни Созидательница королеву!

Девушка обвела людей глазами, в которых стояли слезы, потом робко подняла в приветствии руку.

Позади королевы на своем коне ехал ее формальный наследник, он же претендент на трон, граф Эстеритен. Мужчина вновь был облачен в парадную форму своего полка со всеми положенными траурными элементами. Верный конь косил глазом на столпившихся вдоль дороги людей, заметно нервничая. Девушки с трудом отводили взгляды от статного красавца-всадника.

– Как же они хорошо смотрятся рядом, – тихо произнесла какая-то аккуратная старушка. – Молодые, красивые. Видно, что Созидательница их друг другу предназначила.

– Да что вы, матушка, – так же тихо ответил ей стоявший рядом мужчина. – Или вы не знаете, что граф королеву нашу ненавидит с сой самой минуты, как наш покойный монарх дочери трон оставил.

– А все равно пара была бы красивая, – мечтательно повторила старушка, глядя вслед королеве и графу.

Сын покачал головой, но промолчал. Не его сватает, и ладно, а от королевы с графом не убудет, тем более что пара действительно красивая.

На расстоянии от графа следовали прочие представители дворянства, недавно назначенные министры, крупное купечество и крепкие промышленники, особо доверенные дворцовые слуги. Замыкали процессию жрецы, читавшие молитвы, призывающие покой душе умершего монарха.

Едва тело короля прибыло в городской храм, на территории которого была усыпальница правителей страны, зазвонили колокола. Народ начал расходится с улиц. Самое интересное было позади. На покойного короля посмотрели – сразу видно, что своей смертью умер. Если бы убивали, лицо таким довольным бы не было. Королеву молодую увидели. Видно, что смерть отца переживает. Но, что важнее, о стране беспокоится. Глаза хоть и уставшие, но тоже видно – не столько слезы проливает, сколько над бумагами сидит. Все знают, Анна-Виктория всегда скромностью отличалась да добрым отношением к простому народу. Сложно ей придется, жалко правительницу.