Да. Нет. Конечно

опять проскользнула мысль: «она была с кем-то счастлива так же как со мной. она была счастлива тогда – как сейчас. идентично. если бы не существовало последовательного порядка во времени, то можно было бы поменять эти периоды местами – и нихрена, нихрена в её жизни не поменяется. если поставить настоящее в прошлое, а прошлое в настоящее – я буду её бывшим, пережитком и опытом, а её бывший лежал бы сейчас здесь и сосуществовал с мирой, залезал к ней между ног, ласкал её. как же противно думать о таком. но не думать не получается». ты на пороге личного открытия: любви нет, есть время и психологическая привязанность, а значит любой союз может быть заключён и любой союз может быть разрушен. только вот твоё личное открытие давно было сделано – и ты сделал то же, что делает ребёнок, произнося впервые: «мама».

Ты не переносишь нахождения с Мирой более четырёх дней подряд, по этой причине вы не живёте вместе. Но ты не считаешься ни с какими стереотипами, тебе не должно указывать время на выбор – в этом ты действуешь верно. Тебе не доставляет удовольствия мечтать о каком-нибудь своём доме, участке, в районе с отлично развитой инфраструктурой, где все соседи, которые кажется никогда не трахаются, надоедают своими довольными лицами. Довольными лицами! Не брюзжанием, затхлыми ароматами, криками, заносчивой критикой, жалобами, своими проблемами – но довольными лицами! Очевидно, я подчеркну, ты одиночка, тебе не чуждо застревать в себе, проводить временами дискуссии с разными образами, из-за этой особенности ты не только дик с людьми, редко им нравишься, надоедлив своим особым восприятием, но и не дорожишь, в принципе, никакими отношениям. Ты против брака, потому что не хочешь становиться среднестатистическим мужем. Ты против детей, потому что не хочешь становиться среднестатистическим отцом. Ты против работы, потому что не хочешь становиться среднестатистическим рабочим. Ты веришь, что в этой стране ты не сможешь стать выше, чем среднестатистический, а оттого боишься своей веры. Ты не веришь, что, уехав из этой страны, ты сможешь жить, как среднестатистический эмигрант. Ты не веришь этой женщине до конца, ты не можешь положиться на неё. Ты веришь себе, и-то нет-нет да усомнишься.

Поэтому возникают трудности с доверием и взаимоотношениями; не зная кем хочешь быть, ты мучаешь свою девушку, дабы она стала кем-то. Надень ей пояс верности – само собой в том нет необходимости – и ничего не переменится в твоей голове. И что мне думается в такой ситуации: ты хочешь, чтобы она тебе изменила, чтобы бросила тебя, растоптала, не думая о тебе более, никогда не вспоминая тебя; ведь ты считаешь себя грузом в её жизни, утягивающим в маргинальную среду неопределённости. Тебе хочется видеть её счастливой, и непременно возможность для неё реализовать себя – с другим мужчиной. Ты мучаешь её иной раз с целью подготовить к ещё более страшным вещам в жизни. Ты великодушен, как сэнсэй, и погрешность твоего плана – в Мире – она хочет стать кем-то вместе с тобой. Но ты никогда не дашь ей этого сделать. Тебя снедает случайность вашей встречи, случайность того, что она влюбилась в тебя. Влюбилась в свой якорь. «Любовь – череда случайностей и привязанностей, поступков и слов. И это ты знаешь, а она и не подозревает. Да и почему-то же люди расходятся. Твердят и обещают: никогда не разойдёмся. Потом: слишком разные. Вчера люди родны друг другу, завтра – разные. Но что сегодня? Каков переломный момент?».

Без возможности превозмочь этот поток мыслей, тебе не хотелось более находиться с Мирой. Ты начал одеваться, пытаясь не дать своей голове зачинить новую фантазию. Всё потом. Теперь надо было попрощаться с Мирой, максимально сопутствующе её отъезду, с блеском в глазах, говорящем о желании принимать участие в её жизни. «Лишь бы она поверила этим глазам».

Обняв тебя, она уставилась на тебя. Ты заметил, что её глаза увлажнились.

– Надеюсь, ты не будешь делать глупостей? – спросил ты.

– Нет, конечно, – ответила Мира.

– Я очень хочу верить тебе, – улыбнулся ты.

Покинув её, ты был невозмутим. Мозг выдавал нежеланные фантазии, тебя мучило недоверие к ней, но ты почему-то верил, что изменить она не в силах, что в ней отсутствует такая черта, как измена. Ты не верил ей, но был уверен в ней.

4.

Мира улетела, и оказалось, что ты остался совершенно один. У тебя нет настоящих друзей, только соседи по воспоминаниям, которым в данный момент ты не интересен. Временами по-настоящему тяжело находить силы любить мир. Чувствуешь мир, обнимаешь его своими ступнями, но почему-то не любишь. А все любят, каждый любит. Каждый непременно происходит в этом мире, а ты жалок и ущербен, у тебя нет смысла жизни. Ты будто не происходишь.