d3257173e6e84c0dbd07778660e8d04c

— Да флешку одну… Ему просто на месте не сидится… И где его черти носят? Или он снова с этой анорексичкой разбирается?

— С кем? — переспросила девушка, но Тайлер ее уже не слышал. Он глядел на приближающегося человека. Девушка проследила за его взглядом…

К тому времени она практически забыла про метро, про того незнакомца и те чувства, которые он вызвал. Она забыла про роман, который читала, забыла про то, что рекомендовала читать «Бриду», забыла про все…

Но миг, — и воспоминания того, теплого еще, дня мигом восстановились в памяти. Елена чувствовала, как ее сердцебиение увеличивается по мере приближения Добермана, который курил, волком глядя на всех прохожих. Елена неосознанно крепче сжала руку Локвуда, а в ее мыслях прорисовывались детали: уродливый шрам на шее, пристальный, пронзительный взгляд, едкий запах сигарет, звук голоса, холодность… Тогда девушка так сильно хотела познакомиться поближе, а теперь…

Теперь ей эта возможность представилась.

Доберман подошел к Тайлеру. Они обменялись рукопожатиями, а Елена все еще смотрела на незнакомца, поражаясь насколько мир тесен. Доберман же даже не взглянул на пассию своего друга.

— Тебя только за смертью посылать, — произнес Локвуд, чувствуя, что рука Елены сжимается сильнее и сильнее.

— Не стоит, она сама за мной по пятам ходит.

Елена усмехнулась, поражаясь этой напыщенности и этому пафосу. Девушка привлекла внимание. Доберман затянулся, прищурился, словно вспоминая, кто это, а потом, выпустив дым из легких, оскалился. Не улыбнулся, а именно оскалился. Елена всегда была робкой, но она чувствовала какую-то неисчерпаемую силу, которая заставляла смотреть Доберману в глаза. Это было непросто, но сдаваться Гилберт не собиралась, а мысленно вторила лишь одно: «Не узнавай, нет… Не узнавай меня. Даже если ты узнал, просто молчи. Молчи! Молчи!». Тайлер заметил напряжение, которое появилось между его другом и его подругой.

— Это Доберман, — Локвуд указал на Сальваторе, — а это прекрасная Мальвина.

Он узнал. Елена поняла, что он узнал ее, кроме того, она поняла, что он знает, о чем она думает. У Гилберт снова появилось ощущение, что кто-то копается в ее мыслях. Неприятное ощущение. В душе появилась тревога; сумасшедшая, безудержная тревога, она разрасталась и разрасталась.

— Какие у нас красивые имена, — проговорил Деймон, не сводя с девушки своего холодного и дьявольского взгляда. — Рад познакомиться, Мальвина, — он протянул руку.

Мы никогда не знаем, что кроет в себе наша сущность. В нас живут два человека, темный и светлый. Оба равносильны. Оба бессмертны. Но проявляются они в разной степени. Елена Гилберт, девятнадцатилетняя, юная и наивная, всегда верующая в светлое будущее и тоскующая по своему отцу, казалась доброй и нежной. Может быть, она бы такой и осталась…

Доберман пробудил иную сущность. Елена таращилась на парня, чувствуя омерзение и жуткую антипатию, она демонстративно засунула руку в карман, показывая, что не желает здороваться. Сальваторе это прочувствовал и, снова затянувшись, усмехнулся.

Елена ожидала какой-нибудь едкой фразы, но ее не последовало. Просто бывает такое ощущение, просто иногда в жизни так случается: человек, с которым ты толком и не знаком, вызывает отвращение.

Сальваторе протянул флешку Тайлеру, который все это время рассеяно наблюдал за ним и Еленой. Особенно — за Еленой. Локвуд спрятал флешку в карман, все еще не сводя взгляда с Гилберт, которая смотрела на мимо проносящиеся автомобили.

— Какие планы? — спросил Тайлер, переключая внимание на Сальваторе.

— Ты же знаешь, что творится по вечерам в катакомбах, — пожал плечами Деймон. Елену начал раздражать этот сигаретный запах. — Приходите. Повеселимся.

Так Дьявол зазывает в свою девятиэтажку. Елена не прятала взгляд. Она просто не скрывала своего презрения.

У Локвуда не осталось сомнений, как проведет свое время сегодня Доберман. В катакомбах часто проводились вечеринки, там была законной торговля наркотиками. Там проводились бои.

— Мне пора, — произнес Сальваторе и, сделав затяжку, бросил сигарету на асфальт, а затем наступил ногой, привлекая внимание Мальвины. Гилберт поняла, что ей только что кинули перчатку. Она поняла, что совершила ошибку. Огромную ошибку, но не тогда, когда села в метро.

Зря она не пожала ему руку.

Гилберт взглянула на Добермана, выше подняла подбородок.

— До встречи, — бросил Сальваторе и пошел прочь.

Он исчез, Елена почувствовала, что внутри души, внутри сознания что-то переменилось. Прежняя напыщенность исчезла. Презрение исчезло, необъяснимая злость испарилась. Все равно что зайти в помещение с кондиционером в знойный день. Девушка выдохнула. Что-то, что овладело ею — исчезло. Елена рассеяно посмотрела на Тайлера, а в мыслях был образ совершенно другого человека. Стало страшно…

«Ты только что купила себе билет в один конец, дорогуша», — зашипел внутренний голос как озлобленная кошка, готовая наброситься на обидчика.

— Ты в порядке? — просил он. — Просто мне показалось…

— Мне тоже, — перебила она. — Мне тоже.