Д.В.Ж.Д. 2035

— Да при чем тут гражданский? — праведно возмутился старлей. — Тех давно и скелетов бы не осталось, а этот брошен в этом году… или том.

— Может, оттаял под дождём? — Продолжила спор капитанша. — Тогда плюс-минус десять лет. Так?

— Хватит гадать, — буркнул я. — Смотрите в оба. То, что его сожрало, может быть ещё здесь. — Я приблизился к Богдану, сказав как можно потише. — Тут вполне может бродить то, что оставило те глубокие следы ночью. Гляди в оба. Самое мощное вооружение у нас — ручные пулемёты и гранаты. Надеюсь, что хватит.

— Я тоже надеюсь, что не зря ПТУРы[11] с РПГ забыли. Я бы не донёс. Это вон Гордеев Здоровяк. — Богдан кивнул на дюжего младшего сержанта с косой саженью в плечах. Он легко тащил на себе пулемёт Калашникова.

Все как-то даже собрались, принялись оглядываться по сторонам, обращая внимания на каждую мелочь. Жаль, что дождь глушил все отдалённые звуки, и видимость сокращал на порядок. Мы для чутьё имеющих как на ладони, а сами ни чего не видим, не слышим. Долго там Сергеев с Ряжиным плестись будут?

— Ленка!

— Да, батя? — Совсем не по уставу отозвалась капитанша.

— Возьми стрелка, и займите удобную тебе позицию на привокзальной площади. Одна рация остаётся у вас. Будете прикрывать, в случае чего. Дождитесь Сергеева с Ряжиным. Мы пойдем дальше. Нечего время терять.

— Хорошо. — Она кивнула младшему сержанту. — Пойдём, здоровяк, гнездо совьём.

Богатырь действительно был широк в плечах, и я почти посоветовал ей взять другого, этот вроде как должен утащить больше, но, заметив его нерасторопность, решил, что лучше этому медведю действительно прикрывать снайпера.

Гордеев кивнул и покорно побрёл за той, что была выше по званию.

Четверо отделились от группы, а мы побрели вдоль мёртвых улиц, домов поглядывая на потускневшие корпуса машин, уничтоженный временем асфальт, выбитые стёкла домов. Покошенные вывески и прочую разруху некогда цветущего мирка не добавляла красок. Единственным цветением была ржавчина. А вся палитра радуги сошла на нет, оставив лишь чёрный и серый тона. Монохромный мир унылого дождя, будь он неладен.

Я достал карту, пытаясь сориентироваться по оставленным указаниям деда. Низкие тучи как нарочно затянули небо, сделав мир настолько сумрачным, словно солнце уже зашло. А ведь был самый полдень.

Старый листик на потускневшей от времени бумаге, как бы тщательно не был прикрываем от косого дождя, всё же намок. Карандашные наброски схем улиц расплылись. Они и раньше-то не были чёткими после каракулей сталкера, теперь же и вовсе представляли унылое зрелище.

— И где этот чёртов банк? — Забормотал я, больше оглядываясь по сторонам, чем на более никчёмные расплывшиеся схемы. — Рассыпаться по периметру. Найдите какое-нибудь мощное здание. Но далеко друг от друга не уходить, держать друг друга в поле зрения! От банка идём к центральной площади!

Пока мы тащились по рельсам, дождь шёл, то теперь он вновь лил, повторяя вчерашнее издевательство. Разве что под костюмом оно ощущалось не так явно. Но это слабое утешение для тех, кто от ближайшего тепла в десятке километров.

Мы зашли вглубь города и обомлели от перемен. Мёртвый город отныне поражал отсутствием выбитых стёкол и гор мусора. Центральная часть города была как «живая», словно брошенная совсем недавно. В то же время, на улицах не видно было ни единого существа, кто мог бы следить за порядком. Здесь тоже был анклав? Кто мог следить за чистотой?

Богдан подбежал, тыкая пальцем вглубь улицы. Отделение банка запряталось в старом здании. «Сталинка», как их называли раньше. Желтоватые двухэтажные здания с высокими потолками.

Так отрядом вышли на главную площадь, где, согласно рассказу сталкера, находился центральный вход в подземные бомбоубежища, ставшие домом для вымершего уссурийского Анклава.

— Так, теперь ищем бомбоубежище. И людей. Если вокруг чистота, то где-то есть её причина.

Отряд рассыпался по площади и тут же с разных сторон посыпались сообщения о следах на размокшей земле.

— Василь Саныч, смотрите… — подошёл ко мне Тай, тыкая в сторону.

Я присмотрелся, разглядывая множественные следы на земле. Они походили на детские, словно были оставленные маленькими сандаликами. Дождь затёр многие, но некоторые были достаточно глубоки, чтобы хорошо разглядеть их.

— Дети? Откуда здесь дети? Искать взрослых!

— И так много, — добавил обескураженный внук машиниста.

— Командир, вот он, — Богдан указал не на след взрослого, но на вход в бомбоубежище.

— Отлично, подтянулись все сюда!

Мы все собрались возле больших массивных дверей, способных выдержать прямое попадание ракеты. Открывались они довольно свободно, мусором засыпало лишь на несколько минут уборки. Пустяки. И здесь совсем не было льда! Это означало, что недавно этой дверью пользовались. Буквально пару недель назад.

— Не нравится мне это, — высказал общую мысль лысый прораб Алфёров. — Чистота, ухоженность. Город у вокзала казался привычней.

— Дед же сказал, что лазил сюда с группой, — добавил Тай. — Если он живой, то всё не так уж и плохо. Могли и ещё люди выжить. Ещё и с детьми.