Д. Щеглов. — История социальных систем от древности до наших дней

Н. Страховъ Итоги современнаго знанія (По поводу книги Ренана "L'avenir de la science")

Д. Щегловъ. — Исторія соціальныхъ системъ отъ древности до нашихъ дней. Т. I. Критическое обозрніе соціальныхъ ученій Платона, Т. Мора, Кампанеллы, Гаррингтона, Морелли, Мабли, Бриссо, Сенъ-Симона, Сенъ-Симонистовъ и Р. Оуэна. Спб. 1870 — т. II. Критическое обозрніе соціальныхъ ученій Фурье, Кабе, Л. Блана, Лямене, П. Леру, Бюше, Отта, Ог. Конта и Литтре. Спб. 1889.

Побужденія и намренія, въ силу которыхъ написана эта книга, безъ сомннія заслуживаютъ величайшаго сочувствія. Авторъ былъ возмущенъ и испуганъ тою «умственною смутою» (его выраженіе), которая зародилась у насъ и породила столько бдъ и зла въ прошлое царствованіе, которая, конечно, продолжаетъ и теперь существовать и дйствовать, и можетъ, посл временнаго ослабленія, снова усилиться. Авторъ постарался вникнуть въ причины этого печальнаго явленія и ршился, по мр своихъ силъ, противодйствовать ему.

Нельзя не отдать справедливости глубокому патріотическому чувству, которымъ руководился авторъ, и не признать правильности его указаній на наши бдствія и на обязанности, которыхъ мы не исполняемъ. Въ предисловіи ко второму тому онъ говоритъ:

«Произошла умственная смута, какъ начало, какъ корень зла; а затмъ смута политическая, какъ послдствіе ея;… произошли событія, которыя составили нсколько такихъ мрачныхъ страницъ нашей исторіи, какихъ было немного и въ наиболе печальные періоды ея. И, независимо отъ того траура, который вся Россія носила на виду у всей Европы, на виду у исторіи, сколько семействъ носили свой особенный, частный трауръ, если не на одежд, то въ сердц! Сколько отцовъ и матерей выплакали глаза, оплакивая погибель дтей! А затмъ, сколько злораднаго торжества имли наши враги, какъ вншніе, такъ и внутренніе, какъ явные, такъ и тайные, и насколько вс эти событія прибавили имъ самоувренности и энергіи въ стремленіи съ задачамъ, враждебнымъ русскому народу и русскому государству! — И такое положеніе длъ продолжается уже многіе годы».

«Очевидно, что нашъ политическій организмъ находится въ состояніи болзни, и притомъ болзни острой и серіозной. Болзнь нужно лчить. Но, чтобы лченіе было успшно, ему должно предшествовать изслдованіе болзни, изысканіе причинъ ея, потому что только sublata causa tollitur effectus. У насъ какъ-будто этого не понимаютъ. Иностранцевъ наша болзнь занимаетъ; они не могутъ съ перваго раза понять: какимъ это образомъ въ организм молодомъ, крпкомъ и здоровомъ, вдругъ начались столь серіозные симптомы болзни? И заграницей рядъ изслдованій о нашей болзни давно начался и до сихъ поръ продолжается. А намъ самимъ какъ-будто до этого никакого дла нтъ; какъ-будто это не насъ касается. Произойдетъ какой-нибудь особенный случай, въ род подкопа, взрыва и т. и., и мы не прочь потолковать о немъ въ продолженіе двухъ дней, двухъ недль, или двухъ мсяцевъ, смотря до важности случая; а лотомъ опять совсмъ забываемъ о немъ, какъ будто-бы онъ представлялъ что-то въ род аэролита, неожиданно прилетвшаго изъ другой области небеснаго пространства».

«У многихъ есть даже наклонность замять дло, или смотрть на него сквозь розовыя очки: говорятъ, что это ничего, пустяки, дло случайное, временное, которое само собой пройдетъ, что оно уже и проходитъ; не надобно только придавать ему большаго значенія, не надобно преувеличивать. Эти пріятныя рчи пріятно было бы и слушать. Но они какъ-будто не ладятъ съ фактами. Первыми представителями политической смуты были изгои, люди, выброшенные жизнью изъ ихъ колеи, а послдними (т. е. въ 1887 г.) совсмъ не изгои, а юношество, идущее своею нормальною дорогою, юношество, или находящееся въ школ, или только-что покинувшее ее съ полнымъ запасомъ свдній, сообщаемыхъ школою и съ надлежащими удостовреніями въ вид дипломовъ и аттестатовъ, и притомъ юношество, принадлежащее къ самимъ разнообразнымъ спеціальностямъ». (Т. II, стр. XIII, XIV).

Врность этой картины несомннна; если же таково положеніе дла, то совершенно понятно то горячее воодушевленіе, съ которымъ авторъ указываетъ на обязанности, вытекающія отсюда для всякаго сознающаго свои силы.