Curriculum vitae

—Человеческое сознание — забавная шкатулка с тройным дном. Четыре пятых поступающей информации обрабатывается, контролируется человеком бессознательно и только двадцать процентов осознаётся. Ответная реакция организма также на 80 % бессознательна. Все эти видения, голоса в голове, парализующий страх и агрессия почти всегда идут изнутри и помимо воли человека. Вводя пациента в гипнотический транс, я работаю с теми шаблонами поведения, восприятия и ответных реакций, суть которых человек сам не осознает. Сегодня я заставил Душенку рассказать сначала то, что она помнит, а потом то, что забыла. Убедился, что её собственное сознание самые травматические воспоминания сложило в дальний сундук, но не смогло плотно запереть его. Мы аккуратно, совсем по чуть-чуть растворим, проработаем, напитаем новыми силами подсознание Душенки, сфокусируем её сознание на положительных воспоминаниях, потом вернем в травматический опыт, чтобы она заново его прожила и смогла отпустить…

—А почему “по чуть-чуть”? Разве нельзя заблокировать всё сразу?

—И получить овощ без чувств и памяти? Знаешь, Георгиус, мы и так похожи на вандалов, пытающихся починить тонкий часовой механизм с помощью лома и топора, а если начнем колотить по нему с усердием лесоруба…

—Хорошо, понял. Что я должен делать?

—Как любой ученик — зубрить. Нужные слова, правильные манипуляции, их последовательность… Не только ты. Душенке тоже придется выучить русский язык настолько, чтобы понимать, что ты ей говоришь…

Через десять дней Распутин сидел перед своей женой, держал в руках её нежные ладошки и срывающимся от волнения голосом делал своё первое гипнотическое внушение.

—Сделай глубокий вдох, хорошая моя, медленный-медленный выдох и представь, как веки наливаются тяжестью. Как с каждым новым звуком моего голоса приятная свежесть разливается от глаз к вискам. Твои веки налиты чистым и мягким безмятежным покоем, какой наступает, когда ты засыпаешь. Преврати эту мысль в белое облако — так теперь выглядит твоё сознание. Ты чувствуешь, душа моя, как мои слова повисли на кончиках твоих ресниц. Им уютно и хорошо. Пусть они там отдохнут. И пусть твое сознание понежится в них до полного расслабления…

* * *

Связь с Ёжиком осуществлялась просто и неинтересно, без всякой шпионской романтики. Никаких закладок секретных капсул под третьей ножкой четвертой скамейки в городском парке. Распутин заходил на сайт недавно созданного почтового сервиса mail.ru, на специально зарегистрированный для этой цели почтовый ящик, набирал текст письма, самого безобидного по форме, и оставлял в черновиках, никому не отправляя и не копируя. В России Ежов заходил в тот же ящик, читал черновик и ставил точку в конце текста, что означало — почта принята. Собственные послания Лёшка обязался “зашивать” в рекламные объявления, тоннами сгружаемые на почтовый ящик и теряющиеся среди другого спама. Однако ни в сентябре, ни к Новому году Ежов на связь так и не вышел. Распутин прекрасно понимал, почему. Осенью 1999 года Россию захлестнула страшная в своей неразборчивой беспощадности волна тотального терроризма.

Ночью 4 сентября 1999 года в дагестанском городе Буйнакске рядом с пятиэтажным жилым домом № 3 на улице Леваневского, где проживали семьи военнослужащих, был подорван грузовик ГАЗ-52. Две с половиной тонны взрывчатого вещества из алюминиевого порошка и аммиачной селитры не оставили ни единого шанса спящим людям. Погибло 64 человека, из них 23 ребенка.

Через пять дней, в ночь на 9 сентября 1999 года, в Москве на ул. Гурьянова в результате мощного взрыва были полностью уничтожены два подъезда девятиэтажного жилого дома № 19.

13 сентября в Москве взорван ещё один многоэтажный жилой дом на Каширском шоссе. В теракте погибли 124 жильца дома, в том числе 13 детей.

16 сентября в городе Волгодонске Ростовской области был взорван начиненный взрывчаткой грузовик "ГАЗ-53", припаркованный около девятиэтажного дома номер 35 на Октябрьском шоссе. Из завалов было извлечено 18 погибших, 1 человек умер в больнице.

А в горах Дагестана разворачивалась битва между российскими войсками, обескровленными предыдущими реформами, и “сборной мира” по диверсиям и террору. В последний год ХХ века хорошо обученная, экипированная и мотивированная иностранная наёмная армия вторглась на территорию России.

Огромная страна, раскинувшаяся на одной седьмой части суши, со страшным скрипом собрала боеспособную армейскую группу в 35 тысяч человек. Были привлечены элитные части — спецназы всех силовых ведомств, даже тюремный, отдельные бригады ВДВ, в том числе приписанные к Главному разведуправлению Минообороны РФ. Некомплект был повсеместный. Взводы по 15 человек, а роты по пятьдесят. Не хватало техники. В бой пошло то, что завелось. Не доставало выучки. Но итог этих боёв выглядел иначе, чем в первую Чеченскую войну. Даже исключительно благожелательные западные журналисты описывали происходящее броскими фразами в духе «разбитая повстанческая армия бежит под русскими ударами». Это было самым большим подарком всей стране в последние дни уходящего века.