Зелень световой решетки начала выцветать в желтизну.
- Полагаю, что нет. А зря. Благодаря тебе мы чуть продвинемся на пути предотвращения
иномирных угроз. Ты можешь спасти планету, понимаешь?
Желтизна становилась бледнее и прозрачнее. Пространство за постаментом зашевелилось,
перекатываясь буграми, один из них вспучился и треснул, как тогда на острове. Но из щели не
полился солнечный свет, она расходилась все шире, а там, за ней…
За ней был другой мир, словно эта комната оказалась аппликацией на ткани, и сейчас ткань
разорвалась, позволяя взглянуть сквозь нее наружу.
В этом мире клубилась тьма. Не просто темнота, но вещественная, живая, пульсирующая тьма
черными клубами скапливалась у стен и потолка, нет, свода пещеры, темной и глухой, в глубине
которой капала вода. В стороне под потолком что-то шевелилось. Клубок синих щупалец, облитых
прозрачной, блестящей слизью. Стену под щупальцами покрывали бледные белые и
желтоватые… грибы? Уродливые наросты перемещались, едва заметно глазу.
Все это можно было рассмотреть лишь благодаря желто-красному, нездоровому, но яркому свету, который бил из длинного, в локоть, остроконечного кристалла, закрепленного на навершии
черного посоха. Его покрывали бугристые потеки, словно воск на горевшей свече. Посох
выглядел… живым и неприятным.
Его держал высокий стройный мужчина, сейчас стоящий спиной к Олегу. У него была фигура
модели – длинные ноги, узкая талия и широкая грудная клетка. Широты плечам добавляла
странная одежда, с загнутыми кверху наплечниками, подобно изгибам крыш китайских пагод.
Брюки и кофта были черными, по спине шли золотые узоры – вязь неизвестных Олегу символов, просвечивавших сквозь полог черных гладких волос до пояса, обливавших фигуру, словно смола.
В этой картине было что-то настолько тошнотворное, что тянуло бежать с воплем. Поперек горла
встал ком, внутри зашевелилось дурнотное отвращение.
- Это что еще за гот? – выдавил Олег.
Откуда-то издалека долетел смешок, и тающий, затихающий с каждым слогом голос:
- Это Гаэрл
ублюдке. Приятного знакомства!
Черноволосый маг обернулся – резко, быстрым, но текучим движением, невозможным для
человека. Олега затошнило еще сильнее.
Мастер Искажающий был бледен. Длинное лицо, овалом и скулами похожее на канонического
Христа, чистая, белая, словно простыни, кожа, нежная, как у девушки, полупрозрачная. Длинный
тонкий нос, слишком квадратный для такого лица подбородок и тяжелая челюсть создавали
асимметрию, нарушая безупречность и глянцевую красоту мужчины, делая его более настоящим.
Всю настоящесть отменяли глаза – огромные, каких не бывает у людей, миндалевидные с
длинными, приподнятыми к вискам уголками. В этих глазах не было белка, змеиные зрачки
вытягивались тонкими щелками, всю глазницу заполняла кипящая лава.
Световая решетка истаяла окончательно, Марлоу повернул рычаг, и внутри Олега что-то
взорвалось. Его швырнуло вперед, он рухнул на колени на каменный пол, клубы тьмы пугливо
шарахнулись в стороны, замерли, заклубились интенсивнее и неуверенно потянулись к нему
тонкими дымными пальцами.
Олег медленно поднял голову, чувствуя, как яростно вибрирует вживленный датчик в ключичной
ямке, отправляя данные на такую далекую теперь аппаратуру.
Шевелились на стене синие щупальца, вытягивались, раздраженные всплеском энергии и запахом
крови. Лавовые глаза Гаэрлинна смотрели прямо на него.