Читаем converted file 8a1661d9 полностью

Зелень световой решетки начала выцветать в желтизну.

- Полагаю, что нет. А зря. Благодаря тебе мы чуть продвинемся на пути предотвращения

иномирных угроз. Ты можешь спасти планету, понимаешь?

Желтизна становилась бледнее и прозрачнее. Пространство за постаментом зашевелилось,

перекатываясь буграми, один из них вспучился и треснул, как тогда на острове. Но из щели не

полился солнечный свет, она расходилась все шире, а там, за ней…

За ней был другой мир, словно эта комната оказалась аппликацией на ткани, и сейчас ткань

разорвалась, позволяя взглянуть сквозь нее наружу.

В этом мире клубилась тьма. Не просто темнота, но вещественная, живая, пульсирующая тьма

черными клубами скапливалась у стен и потолка, нет, свода пещеры, темной и глухой, в глубине

которой капала вода. В стороне под потолком что-то шевелилось. Клубок синих щупалец, облитых

прозрачной, блестящей слизью. Стену под щупальцами покрывали бледные белые и

желтоватые… грибы? Уродливые наросты перемещались, едва заметно глазу.

Все это можно было рассмотреть лишь благодаря желто-красному, нездоровому, но яркому свету, который бил из длинного, в локоть, остроконечного кристалла, закрепленного на навершии

черного посоха. Его покрывали бугристые потеки, словно воск на горевшей свече. Посох

выглядел… живым и неприятным.

Его держал высокий стройный мужчина, сейчас стоящий спиной к Олегу. У него была фигура

модели – длинные ноги, узкая талия и широкая грудная клетка. Широты плечам добавляла

странная одежда, с загнутыми кверху наплечниками, подобно изгибам крыш китайских пагод.

Брюки и кофта были черными, по спине шли золотые узоры – вязь неизвестных Олегу символов, просвечивавших сквозь полог черных гладких волос до пояса, обливавших фигуру, словно смола.

В этой картине было что-то настолько тошнотворное, что тянуло бежать с воплем. Поперек горла

встал ком, внутри зашевелилось дурнотное отвращение.

- Это что еще за гот? – выдавил Олег.

Откуда-то издалека долетел смешок, и тающий, затихающий с каждым слогом голос:

- Это Гаэрл инн, мастер Искажающий. Ты не представляешь, как нам нужны сведения об этом

ублюдке. Приятного знакомства!

Черноволосый маг обернулся – резко, быстрым, но текучим движением, невозможным для

человека. Олега затошнило еще сильнее.

Мастер Искажающий был бледен. Длинное лицо, овалом и скулами похожее на канонического

Христа, чистая, белая, словно простыни, кожа, нежная, как у девушки, полупрозрачная. Длинный

тонкий нос, слишком квадратный для такого лица подбородок и тяжелая челюсть создавали

асимметрию, нарушая безупречность и глянцевую красоту мужчины, делая его более настоящим.

Всю настоящесть отменяли глаза – огромные, каких не бывает у людей, миндалевидные с

длинными, приподнятыми к вискам уголками. В этих глазах не было белка, змеиные зрачки

вытягивались тонкими щелками, всю глазницу заполняла кипящая лава.

Световая решетка истаяла окончательно, Марлоу повернул рычаг, и внутри Олега что-то

взорвалось. Его швырнуло вперед, он рухнул на колени на каменный пол, клубы тьмы пугливо

шарахнулись в стороны, замерли, заклубились интенсивнее и неуверенно потянулись к нему

тонкими дымными пальцами.

Олег медленно поднял голову, чувствуя, как яростно вибрирует вживленный датчик в ключичной

ямке, отправляя данные на такую далекую теперь аппаратуру.

Шевелились на стене синие щупальца, вытягивались, раздраженные всплеском энергии и запахом

крови. Лавовые глаза Гаэрлинна смотрели прямо на него.

9-10.2016

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых харьковчан
100 знаменитых харьковчан

Дмитрий Багалей и Александр Ахиезер, Николай Барабашов и Василий Каразин, Клавдия Шульженко и Ирина Бугримова, Людмила Гурченко и Любовь Малая, Владимир Крайнев и Антон Макаренко… Что объединяет этих людей — столь разных по роду деятельности, живущих в разные годы и в разных городах? Один факт — они так или иначе связаны с Харьковом.Выстраивать героев этой книги по принципу «кто знаменитее» — просто абсурдно. Главное — они любили и любят свой город и прославили его своими делами. Надеемся, что эти сто биографий помогут читателю почувствовать ритм жизни этого города, узнать больше о его истории, просто понять его. Тем более что в книгу вошли и очерки о харьковчанах, имена которых сейчас на слуху у всех горожан, — об Арсене Авакове, Владимире Шумилкине, Александре Фельдмане. Эти люди создают сегодняшнюю историю Харькова.Как знать, возможно, прочитав эту книгу, кто-то испытает чувство гордости за своих знаменитых земляков и посмотрит на Харьков другими глазами.

Владислав Леонидович Карнацевич

Неотсортированное / Энциклопедии / Словари и Энциклопедии

Все жанры