Coma

Когда я поворачиваю на пятую улицу, там полно полицейских машин с включенными мигалками, поэтому я направляюсь налево к отелю «Walnut» и прохожу с задней стороны через глухой переулок к воротам, за которыми находится мой дом, но внезапно мной завладевает нервное состояние.

— Это твой дом? — говорит он, кивая в сторону жилого комплекса. И не дожидаясь ответа, мощным толчком пригвождает меня к гаражу, прижимаясь к моему телу, сжимая мою задницу. И в следующую секунду все, что я чувствую — это ощущение его губ на моих.

А затем...

Его с силой отбрасывают в сторону, и скейтер падает на землю. Джеймс. Над ним возвышается Джеймс, его кулаки сжаты, он смотрит на него со своим профессиональным выражением на лице.

— Прекрати! — гневно кричу я, становясь между парнем и убийцей. — У тебя нет никаких прав.

Джеймс пристально вглядывается мне в глаза, затем сужает свои. Мои внутренности сжимаются, желудок скручивает жестким узлом, а внутри ощущение, как будто я прыгнула с высокой скалы. Настолько ужасающе он выглядит. Он указывает кивком головы на моего нового друга.

— Серьезно? Этот придурок? Он каждый день цепляет новых цыпочек. И если бы ты обращала внимание на то, что происходит вокруг тебя, то, вероятнее всего, ты бы это заметила.

В то время как мы выясняем отношения и смотрим сердитыми взглядами друг на друга, скейтер поднимается на ноги, берет свою доску и отходит от нас на безопасное расстояние.

— Эй, придурки, я, между прочим, все еще здесь. — Он разворачивается, отходя еще на пару шагов. — И, кстати, я спрашивал у нее, где ты. И твоя ли она. Но она сказала, что нет. Поэтому, мне кажется, чувак, у тебя есть работенка, которую нужно разрешить.

Затем он ставит доску на колеса, запрыгивает на нее и через пару секунд скрывается за поворотом, будто его здесь и не было.

Джеймс вновь поворачивается ко мне, скрипя зубами, стискивая челюсть.

— Ты совершенно не понимаешь, что творишь, да?

Я поднимаю подбородок в знак неповиновения.

— Я прекрасно понимаю, что делаю.

Он с силой хватает меня за плечи и прижимает к гаражу.

— Ты что, хотела трахнуть его? — его глаза скользят по мне, ожидая ответа.

— Может быть.

Он вскидывает руку, оборачивая пальцами мое горло, и сжимает его, слегка поглаживая большим пальцем нежную кожу.

— Я утолил твою жажду удовлетворения, я позволил тебе попробовать меня на вкус, бл*дь, я дал немного пространства, чтобы ты пришла в себя, а ты тащишь этого придурка к себе домой? — он прижимает свои бедра ко мне, чтобы я могла ощутить его жесткую и толстую эрекцию. Его мощный член требует внимания. Все мое тело замирает, каждая мышца напряжена. Но я держу руки опущенными и пытаюсь расслабиться, когда его рука немного сильнее сжимается на моем горле.

Сердце начинает биться чаще, мое дыхание учащается, но я понимаю, что все, что я сделала, было правильно, я тянусь рукой к его лицу, проскальзывая пальцами в его темные волосы.

— Ты только моя, — издает он собственнический рык. — Я ясно дал тебе понять, чтобы ты нашла меня, когда будешь готова.

— Я тебя искала, но, к сожалению, не смогла найти, поэтому разыграла единственную карту, которая у меня была. — Говоря это, я смотрю на него с удовлетворением. Солнце давно спряталось за горизонтом, словно предчувствуя нашу ссору, и теперь только россыпи золотистых звезд освещают нас. — Мне не нужно было искать тебя, Джеймс. Все, что мне нужно было сделать, это немного подтолкнуть тебя, чтобы ты нашел меня.

Двенадцатая глава

Харпер

Он быстро отворачивается от меня, но перед тем, как он это делает, я все-таки замечаю его ухмылку. Он расправляет плечи, делая глубокий вдох. Скорее всего, чтобы скрыть свою улыбку и продолжать играть роль взбешенного придурка.

На протяжении всей моей жизни люди всегда наивно полагали, что я глупый ребенок и ничего не могу понять, и это все из-за того, что я привыкла больше слушать и улавливать суть, чем говорить.

Я никогда не прерываю своего оппонента, потому что лучше дослушать, что он скажет, чем перебить и упустить его мысль.

Я всегда держусь намеченного курса. Но когда-то я не была такой, во мне кипела жажда борьбы, тогда я не умела подстраиваться под противника и принимать его игру. Однажды, я спросила у своего брата, почему он всегда такой покладистый к приказам Адмирала. Тогда нам было где-то лет по восемь, в то лето я училась управлять кораблем, а он готовить картошку на камбузе. Его ответ навсегда остался в моей памяти, и, по сей день, я использую эту тактику: «Нужно принимать решения и расставлять приоритеты, Харп. Иногда нужно уметь уступать и проигрывать. Мелкие сражения не имеют решающего значения, как исход самой войны, поэтому будь умнее и набирайся сил, слушай и понимай своего противника. Это поможет тебе нанести решающий удар, когда он не будет ожидать».