Coda in crescendo (СИ)

Тихо щелкнуло, и стало совершенно темно. Во мраке тихо зашелестело. Фуоко лежала на спине. Она не чувствовала абсолютно ничего необычного, если не считать волн теплого воздуха, прокатывающихся по телу. Потом сквозь опущенное правое веко ударила вспышка света, еще и еще. Через некоторое время вспышки прекратились, потом начались снова. Девушка чувствовала, что тело мало-помалу начинает бить мелкая нервная дрожь. Да успокойся же ты! — властно сказала она себе. Ничего не происходит. Просто расслабься. Расслабься, я кому сказала!?

Время шло. Изредка во тьме раздавались писки, и Фуоко послушно повторяла их количество. Она быстро заскучала, но развлечь себя казалось нечем.

— Основная процедура завершена, — наконец произнес в темноте голос Дзии. — Дэйя Винтаре, приготовьтесь, снимаю швы с левого века. Возможны слабые неприятные ощущения.

Голову, за исключением рта и носа, снова окутало мягкое и упругое. То место, где смыкались сшитые левые веки, слегка защипало, глаз сдавило, и перед Фуоко поплыли разноцветные круги. Хотя она и знала, что бесполезно, но все же попыталась сконцентрировать на них взгляд — и тут же мир бешено закружился в геометрическом вальсе ночного мира. Усилием воли девушка отогнала его, и снова сгустилась тьма.

— Дэйя Винтаре, — осведомился Дзии, — сейчас вы воспользовались вторым зрением?

— Да, случайно. А как вы догадались?

— Сканер показал возбуждение левого зрительного нерва. Прошу потерпеть еще чуть-чуть, я промою глаз.

Веки опять защекотало. Потом какое-то время ничего не происходило, и вдруг в комнате медленно, очень медленно начал разгораться свет. Фуоко бездумно смотрела на светящуюся точку лампы, потом, вдруг сообразив, зажмурила правый глаз, для надежности прикрыла его ладошкой и максимально широко распахнула левый (ах, это чувство, настолько привычное и настолько забытое, что кажется чужим!)

И ее горло сжало спазмом внезапного страха.

— Дзии, я не вижу левым глазом! — сипло сказала она. Давний, еще из больницы в Барне, ужас, возродившись, нахлынул на нее удушающей волной. — Дзии!

— Мы так и предполагали, — раздался рядом тихий девчоночий голосок, и Фуоко, резко сев, уставилась на сидящую на краю кушетки Рису — пигалицу в легких спортивных трусах и маечке, выглядящую на одиннадцать или двенадцать лет. — Прости, Фучи, что не говорили раньше, не хотели тебя тревожить. Глазной нерв уцелел, но в результате контузии осколком произошло отслоение сетчатки. Дзии обнаружил проблему еще в Барне с помощью ультразвука, а сегодня подтвердил окончательно. В нынешних условиях ее невозможно ликвидировать. Прости. Однако в будущем, когда мы научимся лучше управляться с энергоплазмой в человеческих телах, нам удастся все исправить.

И ужас ушел, оставив после себя лишь гулкую звенящую пустоту. Значит, она все-таки ослепла на один глаз. В глубине души она знала, что так и случится. Знала по недомолвкам барнских врачей, отводящих взгляд при слишком настойчивых расспросах. Знала по вежливым и скользким фразам Дзии. Знала внутренним безошибочным чутьем, что прорывается даже сквозь самую успокаивающую ложь и неумирающую надежду.

Она калека. Вот и все. Фуоко медленно опустилась на спину и уставилась на потолок и застывшие причудливо переплетенные стержни. Риса дотянулась до ее головы и ласково погладила лоб кончиками пальцев.

— По крайней мере, глаз полностью сохранил подвижность, — успокаивающе сказала ректор. — Твоя внешность не пострадала. Когда отрастут волосы, станешь такой же ослепительной красоткой, как и раньше. Смотри.

Сбоку медицинской кушетки поднялся большой экран на тонкой ножке и склонился над Фуоко. Его поверхность стала зеркальной. Девушка безразлично взглянула на него. Сквозь ежик коротких серовато-белых волос (как странно она выглядит с такой стрижкой и цветом!) отчетливо просвечивали тонкие темно-красные шрамы. Некоторые из них спускались с темени на левый висок и скулу под глазом. Серебристые точки контактных площадок поблескивали, словно у робота.

Седая уродина с мордой в шрамах. Вот что она теперь такое.

— Следы от ран со временем побледнеют и станут незаметными. Думаю, уже через полгода их станет не различить, если не вглядываться специально. Ну, а до тех пор тональный крем и прическа их скроют. Фучи, — ректор снова провела пальцами по лбу Фуоко, — все хорошо. Ты выжила, когда у тебя перед самым лицом взорвалась граната. С осколком в голове — ты вытянула один шанс на миллион даже с учетом кинетической защиты, которой тебя почти успел прикрыть Кир. Ты даже ухо не потеряла, и барабанные перепонки целы остались. Ну, а взамен ты приобрела двойное зрение — никто на планете им похвастаться не может. Мне очень жаль, что так случилось, но жизнь продолжается.

— Я дура, — прошептала Фуоко. — Сама виновата. Сама поехала на экскурсию, а потом с Мэем. Риса, я только сейчас поняла, какой была дурой. И в Шансиме, и еще раньше, давно, в Барне, когда от Джиона сбегала и одна по городу ходила. Я как-то не верила, что со мной может что-то случиться. Я дура…