Coda in crescendo (СИ)

— Что у вас случилось? — спросил он. — Я имею в виду, с кольчоном? Вы на четыре часа из графика выбились. Сильно потрепало? Все живы?

— Умерла одна машина, — пояснил Габриэль. — Точнее, не сама машина, а что-то с системой управления. Когда нас кольчон накрыл, все электричество испарилось и где-то по ходу дела проводку капитально пожгло. Инженерная группа разбиралась, меня в детали не посвящали. Погибших нет, только…

Он заколебался. Вдаваться в детали инцидента на палубе почему-то не хотелось.

— Гражданского пассажира накрыли волюты, — закончил он. — Как-то странно накрыли — рассыпались облаком и окутали. Он потерял сознание, но потом пришел в себя. Паладар пообещал, что их медики посмотрят.

— Паладар? — командор поднял бровь.

— Они подняли несколько дронов на корабль, и паладар — генерал Касарий — перехватил управление одним из них. Изобразил из себя здорового мужика, — Габриэль ухмыльнулся краем рта, — голого, но с вытатуированными генеральскими нашивками. За отсутствием капитана устроил старпому публичную выволочку за то, что тот приблизился к какому-то запретному острову — кажется, Пинчау, если я верно расслышал.

— Расслышали вы верно, дэр Мондава, — задумчиво проговорил командор. — Четыре дня назад все флоты в окрестностях Хёнкона открытым текстом получили предупреждение, что трехцульная зона вокруг Пинчау объявляется закрытой в связи с планируемыми опасными экспериментами с пространственными метриками, что бы оно ни означало. Значит, вы влезли на мины, за что и поплатились. Хм… Хотел бы я знать, какая связь между паладарскими экспериментами и появлением кольчона. И что именно привлекло кольчона — ваше судно, паладарские эксперименты или же их взаимодействие? Впрочем, ладно. Бессмысленно гадать. А что там за гражданский пассажир на военном курьере?

— Священник для нового прихода в Хёнконе.

— Серьезно, что ли? — командор аж привстал. — Значит, паладары все-таки разрешили церкви Рассвета присутствие в Университете? Вот дела! Хотел бы я знать… Впрочем, неважно. И он выжил?

— Да.

— Любопытно. Интересно, как он намеревается получать инструкции из Кайтара, уж не по рации ли?

— Не обязательно, — Габриэль пожал плечами. — У церкви есть многочисленные миссии на Могерате. А с ними можно и по телефону общаться. У нас ведь нет перехвата с хёнконских АТС?

— Нет, конечно. Да у паладаров и АТС-то нет. Они установили свои шлюзы в паллийские телефонные сети в крупных городах, а между шлюзами и Хёнконом сигнал идет через паладарские каналы. Как там, наши деятели в белых халатах еще не раскусили, что такое "субсвязь"? Ох, многое бы я отдал, только чтобы послушать паладарские переговоры!

Командор весело ухмыльнулся.

— Думаю, что даже если бы мы в их каналы врезались, ничего бы не поняли, — Габриэль безразлично приподнял бровь. — Более того, я уверен, что они-то наши каналы слушают так же легко, как мы любуемся на солнышко.

— Ну, с вашей новой машинкой, дэр Мондава…

— …ситуация не изменится, — Габриэль пожал плечами. — Дэр командор, чтобы сразу определиться с терминами — у вас какое образование?

— Морская академия со специализацией на радиосвязи, как и у остальных моих людей. А что? — командир группы радиоразведки недоуменно приподнял бровь.

— Я еще до Удара закончил университет по направлению радиоэлектроники, в армию завербовался позже. Я не очень хорошо представляю себе учебную программу академии, но, как мне кажется, там не слишком-то сосредотачиваются на фундаментальных аспектах. Больше внимания уделяют прикладным вопросам, верно?

— Ну, в какой-то степени верно…

— Тогда, дэр командор, я поясню. После Первого Удара законы физики на нашей планете изменились хотя и незначительно, но достаточно, чтобы старая электроника полностью перестала функционировать. Проблема в том, что электроны на границах полупроводниковых переходов начали вести себя иначе, чем раньше. Я использую паладарский термин, очень удачный, как кажется — лептонные флуктуации. Суть в том, что электроны перестали течь через границу в одном направлении. Вместо того они с высокой степенью вероятности могут перескочить обратно. Иными словами, старые полупроводниковые диоды перестали препятствовать прохождению тока в обратном направлении. С электровакуумными диодами примерно та же история. В результате пришлось спустить в унитаз всю старую теорию и практику электроники. Сейчас ученым приходится экспериментально, практически методом тыка подбирать новые сочетания элементов, подходящие для создания новой элементной базы. Подвижки есть, мы уже в значительной степени восстановили технологии больших интегральных схем, но они все еще не позволяют добиться хотя бы миллионной доли того быстродействия, что имелось в нашем распоряжении до появления Красной Звезды. Грубо говоря, Удар отбросил нашу электронную промышленность практически в самое начало развития. Теоретическая дорога, по которой следует идти, известна, но вот с практикой пока туго. Возможно, в условиях нынешних законов физики мы вообще не сможем подобрать нужные комбинации элементов, если только нам не помогут те же паладары.