Чужой: Завет

Она взглянула на изображение команды, сделанное перед выходом с земной орбиты. Там были все, кто еще жил в ее памяти. Улыбки, жесты и выражения лиц, застывшие во времени. Орам и Карин, Теннесси и Фарис, Лопе и Халлет, все. Она с Джейкобом.

Воспоминания. Это все, что у нее осталось. Воспоминания – и все еще неопределенность впереди. Она понимала, что ей повезло. По крайней мере, у нее было будущее.

Но везучей Дэниелс себя не чувствовала.

От двери раздалась мелодия: снаружи кто-то был. Дэниелс приостановила приготовление еды и открыла дверь, за которой обнаружился Теннесси. Он выглядел импозантно и солидно.

– Добрый вечер. Хорошо выглядишь, радость моя.

– Что? – Дэниелс скорчила гримасу. – О, да, – ее голос звучал сухо. – Писаная красавица. Как раз занималась макияжем в ожидании, пока погладят вечернее платье. Заходи.

До места, где готовилась еда, было недалеко. В каютах на «Завете» расстояние до любой точки было небольшим. Для персональных нужд места более чем хватало, но без особых роскошеств. Экипаж, который большую часть пути проводил в гиперсне, едва ли нуждался в просторных помещениях.

– Что готовишь?

Дэниелс показала ему коробку, переднюю сторону которой занимали изображение яйца и несколько меньших по размеру картинок с дополнительными ингредиентами.

– «Омлет». Что-то, основанное на заменителе нерожденной домашней птицы, – она прищурилась на контейнер. – Вид не указан. Хочешь?

– Звучит изумительно. Конечно, хочу. На самом деле, подобное мне знакомо. На мою часть положи побольше сыра, если сможешь его добавить, не испортив свою порцию.

Дэниелс заколебалась.

– Что такое «сыр»?

Теннесси задумался, вспоминая.

– Свернувшийся продукт переработки жидкости, которую выделяют копытные жвачные животные для выкармливания молодняка. Прекрасно усваивается большинством людей, хотя и не всеми. Это зависит от наследственности и генетического кода. И в дополнение к съедобности, он еще и вкусный, – Теннесси указал на контейнер. – Думаю, для него внутри есть отдельный пакет.

Дэниелс кивнула.

– Что-нибудь выпить к омлету?

Теннесси закатил глаза.

– Дэнни, как давно мы знакомы?

Пройдя к шкафу, Дэниелс вытащила почти пустую бутылку и налила порцию крепкого алкоголя. Взяв стакан, Теннесси поднял его в коротком салюте – не только Дэниелс, но всем потерянным товарищам – и сделал глоток.

– Как корабль? – спросила у него Дэниелс.

– Я отключил Мать. Ей нужно провести полную внутреннюю диагностику без нагрузки, вызванной необходимостью следить за всем каждую наносекунду. Ей довольно сильно досталось, когда мы опустились к верхней границе шторма. Внешние устройства получили много электромагнитных повреждений. Корабельные системы в автоматическом режиме до восьми склянок, пока не включится Мать. В любом случае стоит убедиться, что все работает само по себе, прежде чем мы снова погрузимся в сон.

Измученной Дэниелс было непросто даже следить за приготовлением еды, не говоря о том, чтобы еще уделять внимание посетителю.

– Мать. Точно.

Теннесси заметил ее состояние.

– Тебе нужно поспать.

Дэниелс согласно кивнула.

– Спасибо, Капитан Очевидность. Как только поедим.

Пока она присматривала за едой, Теннесси не отводил от нее глаз.

– А мне теперь обязательно называть тебя капитаном?

Дэниелс не стала поднимать взгляд от кухонного оборудования.

– Чертовски верно.

Теннесси улыбнулся, и она ответила тем же. Улыбки не продержались долго: оба они оставались пленниками воспоминаний, которые были слишком болезненными, чтобы предаваться им, и слишком свежими, чтобы вычеркнуть их из памяти. После того как омлет приготовился, они сели вместе и принялись за еду. Каждый раз, когда кто-то готов был заговорить, выражение глаз товарища отбивало такое желание.

Не то чтобы им нечего было сказать – просто ни один из них не мог придумать тактичного способа об этом заговорить.

***

Ей снились сны.

Впрочем, не совсем сны. Сон приходил к Дэниелс урывками, если приходил вовсе. Краткие периоды забытья перемежались настоятельным побуждением что-то планировать, к чему-то готовиться. Порой шипы кошмаров пронзали забытье. Она была настолько уставшей, что не могла толком погрузиться в сон. И осознание противоречивости ситуации никак здесь не помогало.

Перевернувшись, она прибавила свет и ласково провела кончиками пальцев по краю подушки Джейкоба. К этому времени на подушке уже не осталось отпечатков, оставленных ее мужем. Подняв голову, она задержала взгляд на изображении его ненаглядной бревенчатой хижины. Его мечты. Она воплотит ее в жизнь, даже если придется валить экзотические деревья голыми руками.

Представив себе достроенный дом, Дэниелс обнаружила, что это каким-то образом примиряет ее с будущим, которое прежде казалось таким непривлекательным. Она прошептала команду. Хижина снова погасла, и Дэниелс наконец-то смогла заснуть.

***

Время шло и на «Завете», и на Земле, а вокруг прыжкового поля корабля-колонии вращалась галактика. Так продолжалось до восьми утра по корабельному времени, когда снова включилась Мать. Ее голос поначалу был низким и медленным, но быстро возвращался к норме.