Чужой реванш

–Хм… – он почесал бритую башку. – Об этом я как-то не подумал. Но должно же это когда-нибудь закончиться?

В задумчивости они пролежали еще несколько минут тишины. Пока сзади не послышался шорох. Саша обернулся и увидел, что к ним подползает связной.

–Полковник, я только из штаба, – прошептал он. – Эсминцы удрали. Наши разнесли конфи около Милленниума и сразу же прислали к нам подмогу… Майор Жарков послал меня, чтобы узнать с какой стороны ему ударить.

Воронин не сдержал улыбки.

–Где они, покажи?

–Вот здесь, – ткнул пальцем сержант в карту, которую достал Воронин.

–Тогда вам следует ударить с северо-востока, вот здесь, чтобы зайти им в тыл, – объяснил Саша.

–Вас понял, – связной перерисовал на свою карту план и уполз обратно.

–Ну, все! Это скоро закончиться! – обрадовано произнес Воронин, глядя вслед связному.

–Вот и славно, – произнес негр, погружая в большой рот маленькую розовую таблетку – один из стимуляторов, широко распространенных среди повстанцев второй волны, удаливших имплантанты без последующего курса адаптации.

Но Ролингз, похоже, не понял Сашу. Воронин имел в виду не конкретно этот бой, а войну в целом.

–Эй вы, там! Черт вас побери, прекратите стрелять! За что вы боритесь? Я вас спрашиваю! Мы, что, похожи на пришельцев? – вдруг заорал Саша.

Примерно минуту десантники молчали, а затем кто-то прокричал в ответ:

–То же самое я могу сказать вам! Нет, вы не чужаки, но они сумели обмануть вас!

–Ну и кто мы – люди после этого!? Мудаки – вот кто мы! Любой недоношенный пришелец может перессорить нас к чертовой матери! – раздосадовано воскликнул Саша.

–В ваших словах есть доля истины, но мы приняли присягу Конфедерации… и… – разговаривавший с ним десантник замолчал, не найдя более никаких разумных объяснений собственной позиции.

Воронин сплюнул.

–Я же говорю: мудаки!…

В это утро город взорвался. День за днем напряжение становилось все сильнее. И вот терпение народа лопнуло. Молодежь первой вывалила на улицы и принялась бить витрины магазинов, особенно тех, что торговали иностранными товарами, переворачивать автомобили и жечь покрышки. Милиция практически бездействовала, как, впрочем, и другие госслужбы. Губернатор не решился ввести в город внутренние войска, чувствуя, что этот шаг лишь ускорит падение нынешнего режима. Оставалось только сложить руки и ждать, когда ситуация разрешиться сама собой…

Марина выехала на Невский проспект со стороны Дворцовой площади. На дорожную справку надежды не было. Марина вела «ладу» сама, на ходу разглядывая изменившийся проспект; разбитые витрины, наглухо закрытые двери и решетки, потухшие рекламные щиты. Из некоторых окон торчали российские флаги. На одном балконе Черная заметила большую фотографию председателя конфедеративного правительства с нарисованной на нем мишенью. В общем, свежее дыхание революции ощущалось повсюду. Только иногда от него несло перегаром и какими-то отбросами. Марина видела, как парочка маргиналов гадила прямо на тротуаре. Чуть дальше подогретые пивом граффити расписывали стены провокационными лозунгами типа:

КОНФЕДЕРАЦИЯ ХУЖЕ, ЧЕМ КАСТРАЦИЯ!

На следующем перекрестке она застряла в пробке. Дальше Невский был перекрыт. Поперек дороги стояли три грузовика, за которыми бурлила людская масса. Десятки прохожих ручейками стекались туда, парализуя дорожное движение. Перед грузовиками паслись несколько гаишников. Но они просто наблюдали, не предпринимая никаких попыток ликвидировать пробку.

Что-то произошло. Может быть даже переворот. Поняла Марина. Но почему мне ничего сообщили? Неужели «Терминатор» настолько засорил Сеть, что перестала работать такая элементарная вещь, как электронная почта?! С другой стороны произойди что-то действительно важное, с ней бы наверняка связались, как и обещал «Терминатор». Или та надпись на экране была только марининой фантазией?

Черная вышла из машины и направилась к толпе за грузовиками. Собравшиеся здесь люди толком ничего не знали. Гомон толпы подавлял отдельные голоса, слышались только обрывки фраз. Что творилось впереди, Марина не видела из-за своего маленького роста. Она попыталась спросить у гаишников, но те знали еще меньше, чем люди в толпе. Пробиться дальше было практически невозможно, да и не хотелось. Наконец ей повезло. Молодой человек, стоявший в кузове машины, помог ей забраться наверх. В кузове было так же тесно, но, по крайней мере, хоть что-то видно. Ей открылась панорама Невского проспекта, заполненного от края до края людской массой. Над головами торчали плакаты. К сожалению, отсюда буквы разглядеть не получалось. Еще дальше толпа бурлила. Там выступал какой-то заводила с мегафоном, и люди, внимая его призывам, бросались камнями в одно из зданий. С той же стороны улицы валил серый дым.

–Да что вы мучаетесь! Вот, посмотрите! – сосед Марины поднес к ее глазам бинокль.

–Спасибо, – поблагодарила она.