Чужой наследник

— Я Арлекин. Хочу чтобы ты знал. Я найду тебя. Через эту трубку. Или ты пришлешь за парнями более серьезных наемников, и я распотрошу их. Я найду тебя, и однажды ты услышишь мой голос за своей спиной. До встречи, добыча! — И я нажал на значок отбоя.

Пафос — наше все. Как и последнее слово. Я открыл заднюю крышку комма и вытащил управляющую схему. Пафос пафосом, но эту гниду надо найти и придавить, не будь я Арлекин. Поставим галочку в ежедневник.

Прогремел дверной звонок. А вот и Святов. Стараясь не морщится от простреливающей левый бок боли, я отправился открывать.

Святов был не обычный ограненный. Он был, так сказать, нестандартный физик. Вообще лучшие физики в империи — были одаренные рубином. Магия крови — не самое точное, но вполне адекватное современное название их направления. Они усиливают не ауру, а тело, отращивают себе дополнительные органы, прекрасно контролируют свою физиологию, умеют уплотнять ауру, до состояния непробиваемого щита. В общем непревзойденные и непобедимые в прямой схватке бойцы.

Судя по роликам из паутины, их даже пули из местных стрелялок не всегда берут. Они основа любых гвардейских подразделений. Самые умелые могут в пределах двух-трех метров от себя управлять физиологией и внутренними органами окружающих. Например, отключить возможность твоей крови переносить кислород. Я реально сильно рисковал, влезая с таким бойцом в честную драку. К счастью, он был все же не настолько хорош. И честная драка с ограненными магией крови вовсе не обязательна.

Дети же изумруда чаще всего становятся целителями. Их дар направлен вовне, на других людей. Более того, они с самого начала тренируют и расширяют дистанционную ауру, чтобы применять свои способности на расстоянии или массово. Но кто сказал, что лекарь не может управлять и собственным телом? Другие грани, но результат похожий. Этот вариант развития дает отличную скорость и реакцию, высокую выживаемость, сумасшедшую регенерацию. Плюс возможность исцелять союзников. После воинов рубина целители самые опасные физики.

Вот таким вот специфическим «лекарем» и был Святов, занимавший, на минуточку, должность командира отряда чистильщиков форта. Полевого командира, ага. И конечно он, скотина такая, своим профессиональным взглядом сразу выцепил что со мной что-то не так.

— Хреново выглядишь, Олег. Дай взглянуть, — начал он с порога, и попытался охватить меня аурой. Нет, ну что за хамство? Святов конечно мужик хороший, но спрашивать разрешения надо. Эх, плохо быть молодым! Всем насрать на твое мнение.

— Готовился к подаче заявления на эмансипацию, — я отшатнулся от его диагностических чар и сделал пару шагов назад.

— Что ты мне, Олежа, свистишь? — он вошел прикрывая за собой дверь, но щупальцы ауры втянул. Так то! — левая сторона скована, рука прижата к боку, в пальцах легкий тремор. Ну так, мне продолжать, или покажешь рану?

Я вздохнул. Глаза закатывать не стал — невежливо.

— Эр Святов. Я очень вам благодарен за вашу помощь, но если вы продолжите обращаться со мной как с дурачком, не имеющим права на свои секреты и мнение, я попрошу вас уйти.

— Эй, — он выставил вперед руки раскрытыми ладонями. — Ну так. Ишь, какой вспыльчивый. У меня этот как его… профессиональный перекос. Не замечал за тобой Олег такой заносчивости. На тайны твои я не посягаю, но рану покажи.

— Дело не в заносчивости. Перед проведением диагностики принято спрашивать разрешения. Для меня сейчас любое вторжение в ауру может иметь плохие последствия! Я работаю над первой гранью. — Выкрутился, ага.

— Прости, не знал. Но все же…

— Давайте договоримся так. Я вам покажу рану, а вы не будете спрашивать, как я ее получил. Я все равно скажу, что на гвоздь напоролся.

— Ну так. Договорились.

Мы прошли в кабинет и я стянул рубашку. Святов нахмурился и профессионально, без ауры пропальпировал края раны.

— Чисто, — сказал он. — Ну так. Видать гвоздь не сильно ржавый был. Ты уверен что тебе не нужен плотник?

— Я уверен, что проблемы семьи должен решать сам. И этот гвоздь, — я кивнул на рану, — уже забит.

— Исцеление-то примешь?

— Если вас не затруднит, дядя Гриша, приму, с благодарностью, — этим ответом я дал ему понять, что инцидент исчерпан.

Святов сосредоточился, наложил руки на рану, с двух сторон от разреза. И почти мгновенно зарастил повреждения вплоть до кожных покровов. Даже следа на коже не осталось. Я невольно присвистнул, это уровень виртуоза. Потрачена всего одна грань и он даже не вспотел. Повезло его подчиненным.

— Если ты вдруг поймешь, что не вывозишь. Ну так. Не вывозишь САМ, — он выделил тоном последнее слово. — Я всегда готов помочь. Запомни, Олег.

— Я услышал твои слова и принял их в сердце.

С чего вдруг я вспомнил эту старинную формулу. Зерг, палюсь! Святов метнул в меня удивленный взгляд, но, к его чести, не стал никак комментировать мою выспренную фразу.