Чужой мир

— О, дорогая! — Из дома вышел Бэк, почесывая живот. Подошел ко мне, обнял за бедра и поцеловал в то место, где еще месяц назад красовалась затейливая интимная стрижка, а теперь лишь безобразие из отросших волос. Я, ласково улыбаясь, впилась ногтями в его руку.

— Красивое блюдо, — продолжил Бэк, но руку с моей попы убрал. — Давай возьмем? Славный подарок на нашу свадьбу!

Мне стало стыдно. Избегая смотреть в глаза Арго, пробормотала:

— Вы, мальчики, тут сами разбирайтесь! — и убежала в дом.

Бэк вернулся через несколько минут. С блюдом.

— Горшечник нас поздравил, — весело сказал он. — Пожелал долгих лет жизни и много ребятишек. Может, займемся уже делом?

Я ничего не ответила, переоделась и ушла к Фелисе. Шитье так хорошо успокаивает нервы! И, вообще, надо дверь поставить и отселить его, в конце концов, а то, надо же, прижился!

Райвен Маккалахер

Огонь рычал, слово большой довольный кот, пожирая свитки. Райвен смял и бросил в камин последний. Безучастно смотрел, как бумага превращается в пепел. На мгновение рисунки развернулись в попытке избежать своей участи. На него с укором глянуло женское лицо. Райвен дернулся, собираясь спасти ее от пламени… Нет, так не пойдет! Да он окончательно спятил!

Ну а как по-другому назвать то, что он постоянно рисует одну и ту же девушку? На всех рисунках она сидит на каменном ложе, поджав ноги, обхватив колени руками. Склонила голову, длинные волосы спадают до ступней, короткое платье не скрывает тонкой талии и высокой груди.

Райвен старательно прорисовывал каждую черточку ее лица. Уголь в руке, угодливо подчиняясь памяти, выводил правильный овал лица, небольшой нос, полные красивые губы. Темные глаза, тень от длинных ресниц на щеках. Напряженный и решительный взгляд. Такой она предстала ему в цитадели. Райвен стремился к достоверности, ведь здесь, на бумаге, девушка принадлежала только ему.

Нет, он определенно помешался! Во всем виноват этот шумный грязный город, что сводит с ума. Хорошо еще, через пару недель он уедет. После праздника Бэлтайн в Туиренн прибудет другой Первородный, а может, даже двое. Райвен слал рапорты в Нуадреанн, описывая ситуацию на границе Мунстера, что ухудшалась с каждым месяцем. Несмотря на то что вместе с разведывательными отрядами Туиренна он постоянно патрулировал Великую Пустыню, где проходила Грань, за последние полгода случилось несколько серьезных прорывов. Да, они регулярно находили и уничтожали отряды фоморов, но некоторые все же успевали проникнуть в глубь страны. И, к великому сожалению, вырезать несколько местных деревушек и разграбить караваны.

На севере Мунстера тоже образовался Разлом, через который лезла в Эирианн вся эта нечисть. Между густонаселенными территориями страны и опустевшими из-за постоянных нападений фоморов Ничейными Землями лежали земли лорда МакРивела, который с небольшой армией сдерживал удары из-за Грани. Хорошо бы усилить его воинов еще хотя б одним крылатым из Племени Богини. Но Нуадреанн скупился на своих сыновей, несмотря на то что когда-то Владыка тоже подписал Договор Согласия с пятью правителями Эирианна — королями Коннахта, Улайда, Мунстера, Лагина и Мидэ. По его условиям Первородные и люди вместе выступали против фоморов, духов Хаоса. Ведь если те захватят Эирианн, то подчистую опустошат и плодородные земли Запада, и зеленые холмы Тары, орошаемые пятью великими реками равнины Коннахта, и даже горные склоны северного Улайда, покрытые вечными ледниками. Мир превратится в пустыню, высушенную ненавистью ко всему живому! А потом через Разломы в Гранях фоморы хлынут в мир Первородных… Как долго продержатся Сыновья Богини Дану?..

Владыка Нуадреанна не собирался это выяснять, и Первородные исправно платили по Договору кровью своих детей. Сколько друзей, с которыми Райвен играл на мраморных ступенях величественного Храма Лугха у подножия семи холмов Эйдоса, столицы Нуадреанна, погибли под ударами мечей и магии фоморов? Несправедливо! По праву рождения Детям Богини дарована Вечность, а они уходят в Сид из-за какой-то мрази, возжелавшей господства над мирами!

Райвен пять лет провел на службе Эирианну. Охранял границы Коннахта, служил в королевской охране в Лагине, теперь вот патрулирует Великую Пустыню возле Туиренна. Последнее назначение почему-то тянется дольше остальных. Может, слишком устал он от людей? А может, они просто-напросто свели его с ума? Как по-другому объяснить то, что он постоянно думает о девушке, в которой нет ни капли крови Богини?