Чужой: Эхо

Дверь, через которую мы сбежали, оставалась закрыта, но сейчас это не играло роли – потому как купол пробит. Отверстие – где-то четыре метра в поперечнике, с неровными оплавленными краями. Что-то будто прожгло насквозь якобы непробиваемый полимер.

Что-то с кислотой вместо крови. Что-то, прекрасно знавшее: за этим барьером есть жизнь, потенциальные инкубаторы для потомства. Что-то быстрое, злобное и достаточно умное, чтобы понять: чтобы попасть внутрь, надо пробить ход там, где раньше его не было.

Кора застонала, зажав рот руками. А у меня и на это не хватило сил.

– Мы должны попасть внутрь, – сказала я.

Кора яростно замотала головой.

– Кора, пришелец, которого я убила, был не единственным. Тут небезопасно.

Внутри тоже небезопасно, дыра в куполе говорила сама за себя: чудовища уже там. И все-таки снаружи у нас только квадроцикл с ограниченным запасом топлива, скудные боеприпасы и дом моей семьи, однажды уже успешно атакованный. А внутри – все население Загрея.

Пришельцы – быстрые и умелые охотники, но в колонии есть охрана. Люди с оружием. Еще там герметичные двери и ставни, сделанные из корпусов старых космических кораблей. Эти существа никак не могли убить всех в колонии. Это просто невозможно.

А самое главное – нам надо убираться с этой вонючей планеты. Если отыщем шаттл, то доберемся туда, где есть люди, где нам помогут, а главное, там не будет этих жутких тварей.

Мы улетим, и даже оглядываться не станем.

– Да, я вижу эту дыру. Уверена – охрана среагировала быстро. – Я лгала. – Уверена, им удалось прогнать этих тварей с минимальными потерями. – Бессовестно лгала. – Они никак не могли одним махом захватить колонию.

Но ведь они захватили другой поселок, так? И в пещерах остались всего несколько чудовищ, значит, большинство из них было где-то в другом месте, где у них нашлись дела поважнее, раз они оставили инкубаторы почти без присмотра. Но ведь для общественных животных улей – это самое важное. Что же могло выманить их из пещеры?

Конечно, ресурсы, необходимые для быстрого размножения! Только теперь я с ужасом поняла, почему пещеры были почти пусты, почему войти и выйти из них оказалось сравнительно легко. Да, мы все же столкнулись с монстром, но ведь он был всего один. Значит, что-то отвлекло остальных.

Мы были совсем близко от входа, ехать дальше нет смысла. Это опасно: твари могли услышать шум нашего двигателя. Если они все еще здесь… если они не ушли, единственный способ сбежать – каким-то образом прошмыгнуть мимо них. Значит, мы должны вести себя как можно тише. Я заглушила мотор, и квадроцикл замолк, ожидая дальнейших команд. Надеюсь, больше он нам не понадобится. Пусть отдохнет. Пусть мирно ржавеет здесь.

– Виола, я положу тебя в рюкзак, – сказала я, пристроив голову сестры рядом с собой на сиденье. – Мне нужно будет освободить руки.

– Понимаю, – ответила она и поморщилась. – Блин, и не кивнуть толком. Уже скучаю по рукам и плечам.

– Мама передала мне все спецификации, – утешала я. – Как только попадем на Землю, у тебя будут руки. Самые лучшие руки в мире.

– Ну, мне самые лучшие не нужны, – ответила Виола. – Мне и те, что раньше были, нравились. Прости, что не могу тебе ничем помочь. Не могу нести оружие или пойти на разведку. Пожалуйста, будь осторожна. Ты – единственная, кто у меня остался. Я не могу потерять еще и тебя.

– Буду осторожна, – пообещала я и взяла ее на руки.

Виола закрыла глаза, и я поцеловала ее в лоб. Она все такая же, как раньше: теплая, живая, настоящая. Если притворюсь, что просто держу ее за щеки, что под обрубком шеи все еще есть тело – возможно, сумею убедить себя, что ничего этого не было.

Но не стоит обманывать себя. От этого только хуже.

Виола не открыла глаза, когда я положила ее в рюкзак и застегнула молнию. Закинув его за плечи, я посмотрела на Кору.

Она одарила меня слабой, бледной улыбкой.

– А меня, значит, не поцелуешь?

Я наклонилась и поцеловала ее.

Может, это пустая трата времени. Может, стоит быть умнее и сильнее, выше всего этого. Мы должны быть готовы ко всему, чтобы выжить. Но нам всего-то по семнадцать лет. Мне страшно, а судя по тому, как Кора на меня смотрела, и ей страшно. Загрей – уже не тот знакомый нам мир. Нам все еще нужны взрослые, готовые защитить нас, готовые нам сказать «все будет хорошо», заставить нас действительно поверить, что такое возможно, что это не слова, брошенные на ветер.

Мы всего лишились. Потеряли всё – и это произошло так быстро, что мы и понять толком не успели, как все так вышло, а потом было уже слишком поздно. Поэтому, обняв Кору за талию, я поцеловала ее. Пыльца осыпалась, возвращая знакомые вкусы соли и машинного масла. Она прижалась ко мне, запустив пальцы в мои волосы, и если бы мир мог остановиться прямо здесь и сейчас, это было бы прекрасно. Мы были бы в безопасности – навечно застывшие на пике блаженства.

Но мир не может прекратить свое вращение. Он никогда не останавливается. Вот и этот прекрасный миг пролетел. Кора сделала шаг назад, убрав руки с моих плеч. Пространство между нами тут же заполнил воздух Загрея – неожиданно жесткий и холодный.