Чужестранка. Книга 2. Битва за любовь

Донас – это имя означало «дьявол» и дано было отнюдь не из лести – находился в особом стойле в конце конюшни и ради безопасности соседних лошадей был отделен от них пустым стойлом. На огромном и злом гнедом жеребце никто не ездил, и только Алек и Джейми осмеливались к нему подходить. Из затененного стойла донесся бешеный визг, над дверцей показалась большущая медно-рыжая голова, крупные желтые зубы клацнули в тщетной попытке укусить обнаженное плечо, заманчиво выставленное напоказ.

Джейми не сдвинулся с места, зная, что жеребцу до него не дотянуться. Хэмиш отскочил с тоненьким вскриком, он явно лишился дара речи при виде неожиданно возникшей перед ним чудовищной лоснящейся головы с выкаченными, налитыми кровью глазищами и раздутыми ноздрями.

– Я так не думаю, – сказал Джейми мягко.

Он наклонился, взял своего маленького двоюродного брата за руку и отвел подальше от коня, который в знак протеста лягал стенки стойла. Хэмиш вздрагивал так же, как стенки, когда в них с грохотом впечатывались смертельно опасные копыта.

Джейми повернул мальчика лицом к себе и смотрел на него сверху, уперев руки в бедра, обернутые килтом.

– Ну а теперь, – начал он твердо, – расскажи мне, в чем дело. Зачем тебе непременно понадобился Донас?

Челюсти Хэмиша были упрямо сжаты, но Джейми смотрел на него одновременно ободряюще и строго. Он легонько толкнул мальчугана и получил в ответ едва заметную улыбку.

– Ну, рыжик, начинай же, – ласково предложил Джейми. – Ты ведь знаешь, что я никому не расскажу. Ты сделал какую-нибудь глупость?

Светлая кожа мальчика слегка порозовела.

– Нет. Но только… нет. Ладно, может, и сделал небольшую.

После дополнительного ободрения история была рассказана, вначале неохотно, потом хлынула потоком, как на исповеди.

Накануне Хэмиш выехал на своем пони и катался вместе с другими ребятами. Несколько мальчиков постарше затеяли соревнование – чья лошадь перепрыгнет через более высокое препятствие. Хэмиш ревниво восхищался ими, в результате бравада в нем одержала верх над рассудительностью, и он попытался на своем маленьком толстеньком пони преодолеть каменную ограду. Не обладая соответствующими возможностями и не имея к этому ровно никакого интереса, пони как вкопанный остановился перед забором и предательски сбросил с себя Хэмиша через голову за ограду, прямо в заросли крапивы. Рассердившись и на крапиву, и на пренебрежительные выкрики приятелей, Хэмиш решил, что сегодня он выедет на «настоящей лошади», как он выразился.

– Они не будут смеяться, если я приеду верхом на Донасе, – заявил мальчик, рисовавший в своем воображении эту приятную картину.

– Нет, братишка, смеяться они не станут, – согласился Джейми. – Будут слишком заняты, подбирая то, что от тебя останется.

Он посмотрел на двоюродного брата и медленно покачал головой.

– Вот что я тебе скажу, парень. Чтобы стать хорошим наездником, нужны смелость и разум. Смелости у тебя достаточно, а вот разума пока что явно не хватает.

В виде утешения он обнял Хэмиша за плечи и повел его на другой конец конюшни.

– Идем, дружище! Поможешь мне сгрести вилами сено, а я тебя познакомлю с Кобхаром. Ты прав, тебе нужна лошадь получше, но нет никакой нужды убивать себя, чтобы доказать это.

Проходя мимо сеновала, Джейми поднял брови и беспомощно пожал плечами. Я улыбнулась ему и махнула рукой: идите, все в порядке. Я видела, как Джейми взял одно яблоко из корзины с паданцами, что стояла возле двери. Прихватив также вилы из угла, он повел Хэмиша назад, к одному из центральных стойл.

– Вот здесь, братишка, – сказал он.

Тихонько свистнул сквозь зубы, и широколобая гнедая лошадь высунула голову, мягко выдохнув воздух через ноздри. Темные глаза были большие и добрые, а слегка торчащие вперед уши придавали конской морде выражение дружественной настороженности.

– Ну что, Кобхар, как ты тут?

Джейми крепко потрепал лоснящуюся шею и почесал настороженные уши коня.

– Подойди, – позвал Джейми мальчика. – Сюда, ко мне. Поближе, чтобы он мог обнюхать тебя. Лошади это любят.

– Я знаю, – заносчиво сказал Хэмиш.

Он с трудом мог дотянуться до носа коня, но дотянулся и похлопал его по щеке. И остался на месте, когда большая голова опустилась и конь обнюхал с любопытством ухо мальчика, раздув ему волосы.

– Дай мне яблоко, – сказал Хэмиш Джейми, и тот дал ему паданец.

Мягкие бархатистые губы осторожно взяли плод с ладони Хэмиша и передвинули его на крупные коренные зубы; сочный хруст – и яблоко исчезло. Джейми наблюдал за этим одобрительно.

– Ты хорошо начал, – сказал он. – Продолжай в том же духе, подружись с ним, я пока что задам корм другим, а потом ты выведешь его и проедешься.

– Сам? – нетерпеливо спросил Хэмиш.

Кобхар – его имя означало «пена» – был добронравный, но сильный и горячий мерин четырнадцати вершков в холке, шоколадному пони до него далеко.

– Два круга по загону под моим наблюдением, и, если ты не свалишься и не будешь дергать удила, можешь ездить сам. Но никаких прыжков, пока я не разрешу.