Чужемирец

— Вы о Тэмико? — на всякий случай уточнил Никита. А то мало ли, вдруг у Данилы еще одна жена есть. Ведь Лютый не указал, о ком именно идет речь.

— Да, именно о ней я и веду речь, — Понятовский вздохнул. — Конечно, я толкаю тебя на раскрытие тайны, что влечет за собой гнев Великого князя, но исхожу из той ситуации, в которую ты попал. Будь осторожен. Данила — хитроумный паренек, куда как хитроумнее, чем наш княжич Владимир. Может быть, Юрий Иванович и осознает проблему, исходящую от семьи своего среднего брата, но подозреваю, что и он не представляет всей силы, находящейся в руках японки.

— Думаешь, они захотят в случае неких обстоятельств призвать демонов?

— Не исключаю такой возможности в свете последних событий, — Лютый на секунду прислушался к колебаниям эфира, в которых были развешаны многочисленные «жучки» с развернутым защитным пологом. Потом удовлетворенно кивнул. — Тэмико — профессионал своего дела, Хранитель Врат, и знает очень много про перемещения между мирами. Ну, по крайней мере, теоретически.

— Если я засвечусь со своим интересом перед семьей Всеслава — с меня не слезут, — предупредил Никита. — Это очевидно.

— Поэтому и говорю тебе: ищи союзников, но не в семье Всеслава Ивановича.

Легко сказать — ищи союзников. Каким образом? Повторять опыт, когда нужда заставляла прибегнуть к помощи уголовников, Никита категорически не хотел, признавая его несовершенным и опасным. А здесь тем более чревато. Предложение Великого князя о вступлении Назарова в род Анциферовых с сохранением своей родовой фамилии казалось на данный момент логичным. Это давало легитимный шанс окружить себя верными союзниками-вассалами, исторически тяготевшими к Анциферовым. Государь действовал в своих интересах, давно просчитав, какую выгоду он приобретет, направив свежую струю в род Анциферовых, оставшийся без мужчин. Узнав о наследнике, к ним потянутся те, кто с долгим терпением ждал подобной ситуации. А это, не много ни мало, влиятельные люди Новгородской земли, до сих пор не принимающих власть Борецких. Получается, что, соглашаясь на такой «родовой» финт, Никита становится еще и громоотводом. Ясно же: кому-то не понравится появление молодого, никому не известного человека под крылом Анциферовых. Да многим не понравится. Боярская среда — похлеще гадюшника.

— Пожалуй, мне нужно на несколько дней исчезнуть, — Никита посмотрел на Лютого, и тот, нисколько не возмущаясь, согласно кивнул.

— Съезди в Боровичи, развейся, поговори со стариком, — сказал отставной офицер, даже не пряча улыбку. — Вам будет о чем рассказать друг другу.

— Все-таки ты, Юзеф, не простой архимаг, — Никита встал. — Кто-то же тебе сливает такую важную информацию. Подглядом работаешь?

— Скорее, дядькой, — Понятовский тоже поднялся. — Старым, добрым дядькой-наставником, охраняющим тебя от неправильных шагов. Езжай, а по возвращении начинай «заряжать» свитки.

Намеренно задержавшись в лаборатории до позднего вечера, Юзеф Понятовский, попрощавшись с лаборантами, вышел из секретного корпуса, вдохнул всей грудью прохладу осеннего воздуха, медленно зашагал по дорожке к выходу из Кремля. Но, не доходя до главного корпуса, Лютый свернул на другую тропинку, вдоль которой росли молодые елочки, и поравнявшись с небольшой беседкой, нырнул внутрь.

— Право слово, мы как тати ночные, — насмешливо произнесла голосом Басманова фигура мужчины. — Неужели нельзя было встретиться в моем кабинете?

— Не хочу подавать поводов для ненужных умозаключений, — Понятовский присел рядом с князем на холодную скамейку.

— Ладно, твое право, — хмыкнул Басманов. — Чем хочешь порадовать?

— Назаров рвется съездить в Боровичи на несколько дней, — откликнулся Лютый. — Полагаю, старик хочет провести инициацию Дара.

— Торопится Григорич.

— Я бы тоже на его месте торопился. Старик плох. Ему нужна твердая гарантия, что все останется при существующем положении.

— Статус кво, — кивнул Басманов. — Ему же Великий князь дал слово. Неужели и ему не верит? Назаров станет его преемником, возьмет на себя роль наместника, получив титул барона. Мы ждем лишь момента, чтобы без лишних кривотолков объявить волю государя.

— Москва? — понятливо кивнул Понятовский.

— Именно. Наша агентура завалила своими предостережениями Тайный Отдел о готовящемся выступлении недовольного боярства. Смута на пороге, Юзеф.

— При чем здесь Назаров?

— Психологи и аналитики прочитали портрет мальчишки, — Басманов пошевелился, пряча лицо в поднятом меховом воротнике плаща. — Любит ввязываться в авантюры, ставя перед собой задачи повышенной сложности, и подводя под свои решения мотивирующую и оправдательную базу. И такая реакция значительно облегчает нам возможность манипуляции.

— Ваши аналитики ошибаются, князь, — хладнокровно возразил Понятовский. — Назаров разыгрывает роль простачка, каким он, несомненно, был в своей Яви. Но здесь он будет водить вас за нос. Так что московские события вряд ли помогут вам сделать из Никиты героя.