Чужак в чужой стране

— Пышка, ну что же ты мне не сказала? Она сразу сообщает мне, если кто-то из них запутается, или нужна помощь, а сама лишь подталкивает их обратно, если они пытаются выползти. Но вот никак не грокнет, что мокрого младенца нужно тут же перепеленать. Пышка не считает, что тут что-то не так. И Эбби тоже.

— Знаю. Мы прозвали ее «Постоянная в вере». А вторая прелесть чья?

— Фатима Мишель. Мы думали, вы уже знаете.

— И они здесь? А я-то считал, они в Бейруте.

— Да, они и правда прибыли из какого-то такого места. Мириам говорила, но я не запомнила, я-то никогда нигде не была. Я грокаю, все места на земле похожи друг на друга — везде люди. Хотите подержать Эбигайль, пока я проверю Фатиму?

Взяв малышку на руки, Джубал заверил ее, что она самая красивая девочка на свете, а потом заверил в том же Фатиму. И каждый раз он говорил вполне искренне — и каждый раз девочки ему верили. Джубал научился повторять это неисчислимое количество раз еще в те времена, когда он работал в администрации Хардинга, и каждый раз был искренен, и каждый раз ему верили.

Ушел он из детской с сожалением, погладив Пышку и сказав ей все те же слова.

Они наткнулись на мать Фатимы.

— Босс, дорогой! — она чмокнула его и похлопала по животу. — А вас прилично кормили.

— Неплохо. А я тут поигрывал с твоей дочкой. Ангелочек, Мириам.

— Ничего получилась девочка, а? Продадим ее в Рио.

— А я-то думал, в Йемене рынок куда лучше.

— Махмуд считает, что нет. Надо повидаться с ней. Видите? — Она приложила его руку к своему животу. — Чувствуете? Мы с Махмудом решили сделать мальчика, раз времени на дочек не хватает.

— Мириам, — укоризненно произнесла Патриция, — нельзя так говорить.

— Извини, Пэтти. О твоем ребенке я так говорить не стану. Тетя Пэтти — настоящая леди, но она считает, что я таковой не являюсь.

— Да уж, хулиганка. Но если ты собираешься продавать Фатиму, я дам тебе вдвое больше любого покупателя.

— Поговорите с тетей Пэтти, мне лишь изредка позволяют видеться с ребенком.

— К тому же у тебя ничего не выпирает, может, еще захочешь оставить себе девочку. Дай-ка я загляну тебе в глаза… Да, возможно.

— Точно. Майк все тщательно грокнул и сказал Махмуду, что тот сделал мальчика.

— Как это Майк может такое грокнуть? Я вот даже не уверен, что ты беременна.

— Ну, конечно, Джубал, — подтвердила Патриция.

Мириам невозмутимо смотрела на него.

— А вы по-прежнему скептик, босс? Майк грокнул это еще тогда, когда мы были в Бейруте, прежде чем мы с Махмудом уверились в том, что получилось. И Майк нам позвонил. А Махмуд попросил творческий отпуск в университете. И вот мы здесь.

— И чем занимаетесь?

— Вкалываем. Больше, чем на вас, босс, — моему мужу бы за рабами присматривать.

— Чем заняты?

— Они составляют марсианский словарь, — пояснила Пэтти.

— Марсианско-английский? Должно быть, сложно.

— Нет, конечно! — Мириам была шокирована. — Это же невозможно! Нет, словарь марсианского языка на марсианском, такого никогда не было, марсианам-то оно ни к чему. Я сижу за клавиатурой и печатаю все, что они сделают. Майк с Махмудом, большей частью Махмуд, разработали фонетический алфавит, там восемьдесят одна буква, потом мы взяли принтер, совместимый с IBM, и переделали его на марсианский, используя оба регистра. Босс, милый, я теперь больше не гожусь в секретарши, я печатаю вслепую — по-марсиански. Вы меня не разлюбите? Когда снова заорете «Вперед!», а я ничего не смогу? Но я умею готовить… говорят, у меня и другие таланты есть.

— Я буду диктовать по-марсиански.

— Ну, конечно, когда Майк с Махмудом вас обучат. Так я грокаю. А, Пэтти?

— Ты говоришь верно, брат мой.

Они вернулись в гостиную, к ним присоединился Кэкстон и предложил поискать местечко поспокойней, провел Джубала по коридору в другую гостиную.

— А вы что, заняли почти весь этаж?

— Весь, — поправил Бен. — Четыре номера: Секретаря, Президента, Королевский, Владельца, а попасть сюда можно лишь с нашей собственной посадочной площадки… или через фойе, но это небезопасно. Вас предупредили?

— Да.

— Пока что нам хватает места, но может стать тесно — просачиваются все новые члены братства.

— Бен, разве можно скрываться вот так, в открытую? Служащие отеля нас продадут.

— А они здесь не бывают. Понимаете, отель-то принадлежит Майку.

— Еще хуже!

— Да нет, разве что наш толстяк — шеф полиции — подкупил мистера Дугласа. У Майка примерно четыре подставных лица разных уровней, а Дуглас не сует нос не в свое дело и не спрашивает, почему Майк дает какие-то указания. И Дуглас перестал ненавидеть меня с тех пор, как я отдал Осу Килгаллену свою колонку. Но ему не хочется выпускать контроль из своих рук. Номинальный владелец — один из тайных членов Девятого Круга. Владелец заказывает себе весь этаж на сезон, а управляющий не спрашивает, почему он дорожит своим местом. И так будет, пока Майк не грокнет, куда мы направимся.

— Похоже, Майк знал, что убежище понадобится.