Чужак из ниоткуда (СИ)

— Параплан, — говорю я. — От «парашюта» и «планировать». А параплан с мотором и антигравом — гравилёт.

— Ага, — сообразил Толик. — Значит, если установить антиграв на самолёт, вертолёт или автожир, то это тоже будет уже гравилёт?

— Думаю, да. Всё, что летает с помощью антиграва — гравилёт.

— А космический корабль? — разогналась мысль Толика.

— Вот построим такой космический корабль, тогда и назовём, — сказал я. — Не лети впереди гравилёта.

— Ладно. Кстати, о полётах. Слушай, а мне можно… это… полетать?

— И мне, — подал голос Слава.

— И мне! — это уже Наташа.

— И мне тоже! — оживился Васёк.

— Начинается, — проворчал дед. — У нас тут что, лётный клуб? Я вообще-то первый в очереди.

— Даже мне захотелось, — улыбнулся Илья Захарович. — Но думаю, всё не так просто. Этому учиться надо. Так, Серёжа?

— Да… — подтвердил я и осёкся под внимательным взглядом Наташиного папы. Действительно. Где это мальчик Серёжа Ермолов мог научиться летать на параплане с мотором? Придумать — ещё ладно. Придумал же он антиграв. Гений, допустим. Вундеркинд, бывает. Особенно в нашей советской стране. Но — летать?

— Надо учиться, — продолжил я. — Мне самому в первую очередь. Это первый полёт, пробный. Можно сказать, на чистом кураже летел. Поэтому не всё сразу. К тому же это опасно, даже с антигравом. Как доказал товарищ Галилей, лёгкие и тяжёлые предметы падают с Пизанской башни с одной скоростью и достигают земли одновременно. А уж если антиграв вдруг откажет… Он простейший, дублирующей системы нет. Мало ли! Нет, лучше не рисковать. Сначала всё отладим, усовершенствуем…

— Правильно, Серёжа, — заявила прабабушка Дуня. — Сам рисковал — ладно, на то и мужчина. Молодец, горжусь тобой. А вот другим не надо. А ежели что случится, не приведи господь? Кому отвечать потом? Да не перед властями — перед своей совестью, что во сто крат больнее.

— Ты права, мам, — сказал дед. — И внук прав. Вообще, с полётами заканчиваем, пока не будет полной надёжности.

Разговор продолжился вечером, за столом. На двойной праздник — удачные испытания антиграва с парапланом и свой день рождения дед широко пригласил всех присутствующих, включая Толика, Славу и Васька.

— Нет, — сказал Слава. — Спасибо вам большое за приглашение Алексей Степанович, но мы не придём. У вас семейный праздник, что мы будем мешаться? Тем более, мальчишки среди взрослых. Мы лучше завтра отдельно отпразднуем с вашим внуком. В кафе. С лимонадом и пирожными. Да, Серый?

— Не вижу препятствий, — сказал я. — Угощаю.

— Нам тоже неудобно… — попробовала отговориться Марина Петровна.

— Ну уж нет, — настоял дедушка. — Что значит — неудобно? Напоминаю, что в первую очередь мы празднуем изобретение Серёжки. Великое изобретение, прямо говорю. Так же, Илья Захарович?

— Великое, — подтвердил Илья Захарович. — Я до сих пор в себя прийти не могу и осмыслить до конца увиденное. Это не просто прорыв. Это новая научно-техническая революция, не меньше.

— Вот, — поднял вверх палец дед. — Революция! Научно-техническая. И вы в эту революцию влезли с головой и даже уже с ногами. Без вас её просто не случилось бы. Правильно я говорю, внук?

— Правильно, — подтвердил я. — Илья Захарович, сами подумайте, как бы я сделал стержни и обмотку без вашей лаборатории?

Так что никаких неудобно не может быть. Ждём вас сегодня вечером.

Праздник прошёл душевно. Бабушка и тётя Фира наготовили вкуснейшей еды, а дед, дядя Юзик и Илья Захарович выпили ровно столько, чтобы быть весёлыми, но не пьяными. Обошлось даже без песни про Ермака. Говорили много. Больше всего обсуждали дальнейшую судьбу изобретения и, как следствие, мою собственную. В какой-то момент мне даже пришлось их слегка осадить. Не люблю, когда за меня что-то решают. Пусть и с самыми благими намерениями.

Гости ушли около одиннадцати вечера.

— Значит, ни о чём не беспокойся, я в ближайшее время займусь оформлением патента на изобретение, — пообещал мне на прощанье Илья Захарович. — Дело знакомое, хоть и тягомотное. Но без него — никуда.

— Спасибо, Илья Захарович, с этим я точно не справлюсь.

— Не за что. Если уж, как твой дедушка говорит, влезли в научно-техническую революцию с головой и ногами, то нужно идти до конца.

До моего отъезда в Кушку оставалась неделя, и я решил, что это время, наконец, можно использовать для полноценного отдыха.

Это неправда, что лучший отдых — смена деятельности. Вернее, правда, но не вся. Иногда мало деятельность сменить, — нужно полностью от неё отказаться. Расслабиться и получать удовольствие от простых вещей. Занятий спортом. Воды и солнца. Чтения книг. Сна. Еды. Общения с любимыми людьми. И пусть весь мир подождёт, как говорят в таких случаях у нас, на Гараде.

— Как, как? — переспросила, смеясь, Наташа, когда я донёс до неё эту простую сентенцию. — И пусть весь мир подождёт?

— Ага, — кивнул я, уплетая мороженое с клубничным сиропом.