Чужак из ниоткуда-3

— Стопроцентно обещать не могу, — сказал я, но, возможно, мы это обсудим в обозримом будущем.

— А что такое ядерный двигатель для космических кораблей? — спросил Владимир Алексеевич, меняя тему. — Фотонный, как вот у наших уважаемых фантастов? — он благосклонно посмотрел на братьев.

— «Тахмасиб» с фотонным отражателем покоряет Солнечную систему? — улыбнулся я.

— Ну-ка, ну-ка, — Аркадий Натанович потёр руки.

— Увы, — сказал я. — Не будет фотонного двигателя с отражателем. Слишком много неразрешимых на сегодняшний день проблем. Да что там на сегодняшний. Думаю, и на пресловутые двести-двести пятьдесят лет они останутся неразрешимыми. Начиная с топлива, которым, как все мы помним, для такого двигателя является антивещество, и заканчивая, собственно, отражателем. Но не переживайте. Ионный двигатель с ядерным реактором тоже неплохой вариант. Да, разгоняется корабль с таким двигателем медленно, тяга слабая. Но, разогнавшись, вполне способен покрывать межпланетные расстояния за недели и месяцы, а не годы и десятилетия.

— Ионный двигатель с ядерным реактором, — повторил Борис Натанович задумчиво. — Я правильно понимаю, что реактор в данном случае служит только для выработки электрического тока, который необходим для функционирования, собственно, ионного двигателя?

— Абсолютно верно. Разрешите? — я взял со стола директора чистый лист бумаги, достал ручку и принялся набрасывать схему. — Смотрите. Вот энергоблок. В него входит реакторная установка с радиационной защитой; система преобразования энергии из тепловой в электрическую — проще говоря, паровая турбина; далее — система охлаждения, состоящая из холодильников-излучателей; и, наконец, сам двигатель. Монтируем на каркасе-ферме, цепляем топливные баки, жилой и грузовой отсеки и вообще всё, что нам нужно…

Братья-фантасты и директор даже встали со своих мест и сгрудились за моей спиной, с интересом разглядывая эскиз.

— Строим, разумеется, на орбите, — сказал Аркадий Натанович.

— Разумеется, — подтвердил я. — Точнее, собираем. А на орбиту доставляем нашими, уже имеющимися, «Протонами» или даже «Союзами», оснащёнными гравигенераторами. Экономия такая, что порадует любую экономику.

— Правильно, — сказал Аркадий Натанович. — Экономика должна быть экономной [2].

Все засмеялись.

— Метко сказано, — одобрил я. — Надо будет запомнить.

— Гладко было на бумаге, — вздохнул директор обсерватории. — Хотя красиво, не спорю.

— Всё вполне реально, Владимир Алексеевич. — сказал я. — Включая обитаемую станцию на Луне, полёты к Марсу Юпитеру и дальше, если понадобится. Более того, всё это ещё при нашей жизни. Я мог бы рассказать в подробностях, но не имею права — это пока секретные сведения. Но, поверьте, станцию на Луне начнём строить очень скоро. А там и всему остальному черёд настанет.

— Никогда особенно не понимал, зачем нам обитаемая станция на Луне, — сказал Борис Натанович. — Хотя всегда о ней мечтал, это да.

Наш разговор с Береговым и Быковским был ещё свеж в памяти. Да и не только с ними. Аргументы о том, насколько нам в ближайшее время будет необходима Луна, высказывались мной за последнее время неоднократно — на самых разных уровнях. Можно сказать, заучил их чуть ли не наизусть. Осталось кратко изложить в очередной раз.

— Фантастика, — повторил Аркадий Натанович, когда я закончил. — И всё-таки я не понимаю. Всё, что ты перечислил, требует громадной научной теоретической работы. Которая, как я понимаю, делается только сейчас, что называется, на ходу. Как такое возможно?

[1] Популярнейший европейский роман середины XVIII века. Автор Сэмюэл Ричардсон.

[2] В нашей реальности эту фразу впервые произнёс Л. И. Брежнев на XXVI съезде КПСС в марте 1981 года.

Глава шестнадцатая Пулковская обсерватория. Братья Стругацкие (продолжение). Гарад и Ленинград

— Отец Кабани, — сегодня у меня был день повторов. — Это же ваш персонаж. Отец Кабани и его ящик, куда кто-то сложил все изобретения.

— Ну да, ну да, — сказал Аркадий Натанович с иронией. — Сую руку — р-раз! Что? Антиграв. Зачем? На Луну летать… Молодец!

— Кто сложил все в ящик — он знал, для чего это выдумано, — включился Борис Натанович. — На Луну летать? Это я, дурак, — на Луну. На ядерные баллистические ракеты их ставить. Чтобы быстрее территории врага достигали.

— И на баллистические ракеты тоже, — сказал я. — Без этого никак, Борис Натанович. Враг не дремлет. Я знаю это совершенно точно, поверьте.

— Я тоже знаю, — вздохнул Борис Натанович. — Это я так… помечтать захотелось.

— Если я скажу, что настанет время, когда на Земле не останется враждующих народов и стран, а войны уйдут в прошлое, — это вас утешит?

Младший Стругацкий внимательно посмотрел на меня. Я твёрдо встретил его взгляд.

— Я тоже хорошо помню диалог Руматы с Будахом [1], — сказал Аркадий Натанович. —

— Все мы помним, — сказал я. — Сердце моё полно жалости. Но я не Румата. Хотя и мечтал им быть, как и миллионы советских мальчишек.

— А кто? — спросил Владимир Алексеевич с самым серьёзным видом.