Я едва не начал протирать глаза. Первый раз мне открыл дверь не мужик с мечом или, на крайний случай, дворецкий, а девчушка.
— Барон Вира просит герцогиню Чанор принять его по неотложному делу.
— Прошу Вас, — милашка отошла от двери.
Пройдя в холл я был усажен девушкой в кресло. А насчет отсутствия охраны я погорячился. В холле присутствовало четверо организмов, да и горняшка не промах. Улыбчивая, милая, юная девушка с парой кинжалов в рукавах и узким стилетом в декольте платья. Наверняка такая же беззащитная, как и ее хозяйка.
— Прошу Вас.
Милашка получила указания и приглашала меня пройти в будуар.
— Только после Вас, прелестница.
— Простите, — удивилась горняшка.
— Иди вперед девочка. Я хочу полюбоваться твоей попкой, а не только содержимым лифа.
Девочка поняла и, мило улыбнувшись, пошла впереди меня. Вот так-то лучше. На мне юшман, но проверять его на прочность совершенно не хочется. Я понимаю, что это паранойя. Но жить так легче. Спокойней. Второй этаж. Герцогиня изволила принять меня в уютной комнате в одиночестве. Взмахом руки отослав горняшку, она нежно взглянула на меня. Уединение с девушкой, ласковый взгляд и кровать на заднем фоне… Намек я понял правильно. Иголки из меня так и полезли, а рука непроизвольно подвинулась к кинжалу.
— Вы опять молчите, барон?
— Да. Я жажду услышать из Вашего прелестного ротика очередную гадость, герцогиня.
Маска удивления.
— Вы так меня боитесь?
— Опасаюсь.
— Почему? Такой смельчак как Вы, не должен опасаться слабой женщины. Не так ли, барон?
— Смелый человек — не обязательно глупый, герцогиня.
Она усмехнулась.
— О Вас этого не скажешь. Выйти против мастера-лича в одиночку иначе, чем глупостью не назовешь. Зато какое Вы произвели впечатление на своих соратников. В их сердцах вы заняли место героя, равному которому нет.
Боже, море снисходительности, что взять с дурачка.
— Я никогда ни считал и не буду считать себя героем, герцогиня.
— Зато Ваши соратники и соратницы так считают.
Что за пошлые намеки. Я что, полез в подвал ради постели девчонок. Вот стерва. Они и без этого были готовы пообщаться со мной.
— Видеть возвращение Вашего отряда в Белгор было интересно. Усталые и изможденные лица, окровавленная одежда и доспехи. Обнаженные мечи. Дикие крики и угрозы. Вы знаете, что они, узнав о том, что я магиня Жизни, едва не ворвались в этот дом. Лишь мое обещание немедленно заняться Вами, спасло мою свиту.
— Это они сгоряча. Я прошу за них прощения.
— Пустое, — отмахнулась Алиана. — Зато я узнала, что один мой знакомый является не просто охотником, это узнали все после поединка и Вашей попойки в доме графа. Но что Вы мастер гильдии охотников, я не предполагала.
— Бывает и такое разочарование в человеке. Считаешь его придворным шутом, а он оказывается мужчиной.
— Но шут упорно скрывал этот факт.
— Вас это возмущает?
А ведь ее действительно возмущает. Странно.
— Нет, что Вы. Мне просто интересно, когда волк натягивает лисью шкуру.
Ты не просто возмущена, ты в бешенстве. Хотя нет. Ты резко успокоилась. Теперь только высокомерие.
— Так как же мне к Вам обращаться. Барон, охотник или Молния.
Боже, море презрения. Я раздавлен и растоптан.
— Влад. Я предпочитаю слышать свое имя из уст красивой девушки.
— А снимать с красивой девушки нижнее белье Вы предпочитаете в ванной комнате.
Вот … леди. Яд так и хлещет. Таня тогда одела только платье и о панталончиках, оставленных в ванной, я забыл. Увидела. Ну держись.
— Я много, что предпочитаю делать с красивой девушкой. Например, дарить ей подарки.
Я встал и подошел к креслу Алианы.
— Вот примерно такие.
Достал из кармана коробку и открыл ее. Комнату на несколько секунд залило сияние. Герцогиня замерла.
— Которые могут оттенить ее красоту.
Взял руку девчонки и, сняв длинную перчатку с ее правой руки, надел на палец перстень. Выражение глаз Алианы пролило бальзам на мою душу. Хочешь поразить женщину до глубины души. Хочешь отомстить ей за насмешки и обиды. Хочешь увидеть в ее глазах восторг. Сделай ей подарок. Сделай ее такой подарок, о котором она не могла и мечтать. Подари ей перстень с камнем Ирдиса, а потом… «Потом» будет скоро.
Молчание.
— Влад, — запнулась герцогиня, — я не могу принять от тебя это.