Чужак

— Особенно после того случая на прошлой неделе. Когда тот голубоглазый паренек… — Он не закончил и со вздохом поднял стакан. — Похоже, зараза проникает и в нашу кровь. Иммунитета ведь нет ни у кого, так?

— Наверное.

— Наверное… Да, и все равно. Не знаю, как объяснить, но поступать так, как поступили мы неправильно. Ты видел? Женщина беременная. Ей необходима помощь, а мы их прогнали. Противно. Рано или поздно мы все заболеем, так что толку прятаться, оттягивая неизбежное, верно?

— Вы скажете это Совещанию?

Он вскинул голову и впервые за все время посмотрел на меня внимательно.

— Думай, что говоришь, Валдива. Ты же наш городской палач… извини, не стоит тебе напоминать об этом. «Джек Дэниэлс» умеет развязывать языки. Я дипломат, Валдива, но сейчас мои дипломатические способности растворились в этом… — Он, похоже, забыл, о чем хотел сказать, а потому налил еще и выпил одним глотком. — Посмотри, совсем как старый пьянчужка. Сколько их было на моем веку. Черт, Мэри даже заставляла меня переодеваться в гараже. Мы и душ там поставили. «Вылезай из этой вонючей формы», — бывало, говорила она. «Ты же весь провонял их мочой». — Он усмехнулся. — Вот почему я не пью из горлышка, как какой-нибудь забулдыга. — У настоящего джентльмена и офицера всегда должен быть стакан. — Я снова услышал уже знакомое бульканье. — Отвечаю на твой вопрос, Валдива. Нет, я не стану говорить Совещанию, что твой Салливан обречен, что когда-нибудь мы все подхватим эту заразу. Уверен, так случится, но говорить им об этом… Нет, во мне сильно развито чувство долга. Можно сказать, патологический случай. Так что я со своими до конца. Буду делать то, что надо. Хотя, между нами говоря, все это пахнет дерьмом. А теперь, сэр, позвольте предложить вам стаканчик?

— Нет, спасибо. Я просто вышел подышать свежим воздухом. Пора возвращаться.

— Что ж, спокойной ночи, Грег. Надеюсь, ты спишь лучше, чем я.

— Спокойной ночи, мистер Финч.

Я уже повернулся и пошел назад, когда он окликнул меня.

— Грег, сделай доброе дело.

Я оглянулся — бывший полицейский снова держал в руке стакан.

— Убирайся отсюда. Знаю, совет никчемный, но в этом городе становится небезопасно. И я имею в виду не болезнь. Странно, но я даже не знаю толком, что имею в виду, но когда я хожу по Салливану и заглядываю в лица соседей, у меня во рту появляется неприятный привкус.

— Что-то не так?

— Не знаю. Да, что-то не так. На твоем месте я бы убирался отсюда куда подальше. Можешь считать, что это чутье. Чутье полицейского. — Он поднял бутылку, как будто собирался прочитать этикетку. На его лице появилось то выражение, которое часто бывает у людей, хвативших лишнего и понимающих это. — Ладно, Валдива, забудь о том, что я сказал. Беспокоиться не о чем.

Беспокоиться не о чем. Я был склонен верить тому, что говорил старый коп. Но только не последнему предложению. Беспокоиться не о чем.

Я шел домой, повторяя эту маленькую ложь.

10

Меня разбудил запах жарящегося бекона. Линн пришла пораньше, чтобы приготовить завтрак. Она делала так каждую неделю. Я представил, как ее муж в эту самую минуту готовит что-то для их двоих детей, и натянул простыню на голову.

Линн тихонько напевала себе под нос, негромко позвякивала посудой, а я лежал, стараясь не думать о ней. Что она делает? Разливает по стаканам апельсиновый сок или помешивает кофе? У нее соблазнительная походка. Ее бедра волнующе покачиваются, заставляя вспомнить гавайских танцовщиц в плетенных из травы юбочках. Нарезая хлеб, она поднимает руку, чтобы убрать с лица упавшую прядь волос или просто откидывает голову.

Я знал, что если позову ее, она позабудет про завтрак и поднимется сюда, стягивая на ходу тенниску, обнажая твердые, упругие, идеальной формы груди. Она выскользнет из короткой, узкой юбки, которую надевает специально для того, чтобы дразнить меня своими длинными загорелыми ногами, и порхнет под простыню.

Желание уже затягивало внутри меня тугой узел. Нужно было всего лишь набрать воздух и выдохнуть ее имя.

Линн.

Но вместо этого я лежал, не шевелясь, не вмешиваясь в привычный ход ритуала. Все это было лишь одним из способов умаслить нужного городу человека. Горячий, аппетитный завтрак для салливанского палача. Идея родилась в недрах Совещания несколько месяцев назад. И, конечно, они сочли, что в круг гражданских обязанностей Линн должно входить предоставление других услуг. Которые может потребовать человек, получивший на завтрак яичницу и румяные оладьи.

Стоит только щелкнуть пальцами, и она предстанет передо мной, обнаженная и услужливая. «Ты хочешь меня, Грег? — обворожительно улыбаясь, спросит эта красивая замужняя женщина. — Как? Только прикажи. Я готова на все».

А еще через пару часов вернется в город. Немного расстроенная, со скомканными трусиками в сумочке.

Воюя с раздирающими меня противоречивыми чувствами — одна моя половина изнывала от желания позвать ее наверх, другая настаивала, чтобы я приказал ей вернуться домой к мужу, — я вдруг понял, что ситуация может измениться.