Чужая жизнь

— Младший лейтенант Ишида, оставить разговорчики! — прозвучал у меня в наушнике гарнитуры звонкий голос Мэнэми. — На исходную позицию бегом, марш!

Покрепче сжав висящую на груди «АУГ-Пара», я уныло потрусил между макетами зданий, выдвигаясь к центру Фортресс-3. На голове у меня был надет легкий тактический шлем из кевлара, на глазах — защитные пластиковые очки, на локтях и коленях — щитки, хорошо еще, что броник не заставили натянуть… Но главное — на мне сейчас был надет специальный рюкзак-разгрузка. Довольно увесистый, нужно признать, но не это было самым важным — ключевым было то, что прямо аккурат в середину спины в него был воткнут самый настоящий кабель. Полная имитация передвижения в «сарке», но до чего же неудобно и тяжело… Нет, я понимаю, что «тяжело в учении — легко в бою», но легче ведь от этого не становится…

Хорошо еще, что пока что Кусанаги и Ли не оправдали моих самых худших подозрений и с гранатометом меня бегать не заставили. Зато выдали переделанную под пистолетные патроны штурмовую винтовку «АУГ», поставленную на режим одиночной стрельбы, — сказали, что именно она больше всего схожа с «GG-2» по параметрам. Это было ответом на мои робкие попытки тренироваться с полюбившимся «калашом». Австрийка — штука, конечно же, хорошая и надежная, но уж слишком у меня стойкое неприятие к западному оружию… Хотя… если бы мне пришлось отыгрывать обращение с «АК-1301» и выдали пятикилограммовый «ППШ» или не менее тяжелый «томпсон», я наверняка сдох бы уже на второй секунде бега с ним.

Я скорчился за одним из высоких металлических шкафов, взяв пистолет-пулемет на изготовку.

— Апостол на десять часов! — выяснив, что с подобной терминологией я знаком, Кусанаги тут же решила это проверить. — Три метра!

Выскочить из-за укрытия, вскинуть «АУГ» к плечу, непроизвольно приникнуть к полуторакратному прицелу, вмонтированному в рукоятку для переноски. «Апостол» оказался обычной ростовой мишенью, с замазанной алой краской серединой, обозначающей его ядро.

Бах. Бах. Бах. Я быстро вогнал три девятимиллиметровых патрона в «ядро» «Апостола», и тут же прогремел нехилый взрыв, разметавший картонную мишень в клочья. Если после стрельбы из автомата у меня в ушах просто звенело, то теперь я самым натуральным образом оглох на левое ухо.

— Етить твою налево! — выразил я свое возмущение, прячась за ближайшее «здание». Как же здорово, что у меня на глазах защитные очки, а я-то, глупец, всегда считал их простой блажью и выпендрежем богатеньких натовских вояк… Ан нет! Но ведь как же, зараза, мешается этот проклятый кабель — просто не представляю, как я таким образом буду воевать в «сарке»…

Я огляделся по сторонам, взглядом нашел высокую наблюдательную вышку, покрытую броневыми листами. Сквозь узкую смотровую щель в лучах рассеянного света поблескивали окуляры наблюдательных приборов, через которые Ли и Кусанаги приглядывали за мной.

— Мэнэми, какого хрена вы там делаете? — проорал я в небольшой кругляш микрофона, закрепленного на воротнике камуфляжной куртки. — Вы там что, совсем охренели?!

— Спокойно, боец! — прохихикали на том конце «провода». — Тебя же предупреждали о том, что тренировки максимально приближены к боевым? Так что знай — на каждом «Апостоле» в области «ядра» закреплен небольшой взрывпакет.

— А без этого что, никак?!

— Привыкай к боевым будням, салага… — ехидно заметила Мэнэми. — Меня в свое время еще не так гоняли — сержант у нас был просто зверюга. Денег на наше обучение не жалели, так что он постоянно устраивал нам учения со стрельбой боевыми патронами из пулеметов над нашими головами… Апостол на шесть часов!!! Шесть метров!!!

— Да что ты говоришь… — процедил я, быстро поворачиваясь на 180 градусов и ловя в прицел возникшую словно бы из ниоткуда фигуру.

Бах! С первого же выстрела! И еще одна мишень разнесена на куски, а звона у меня в ушах добавилось…

Чую, сегодня меня ждет очень занятный и активный день…

* * *

Со стороны я наверняка смотрелся как самый заправский маньяк — взлохмаченные волосы, льющийся пот, совершенно стеклянные глаза и пластиковый меч в руках. Которым я с остервенением колотил по манекену, повторяя как заведенный:

— Корпус, шея, плечо, голова, корпус, бедро…

Уже изрядно затуманенный мозг выдавал цели для атаки в совершенно произвольном порядке, чем обеспечивал разнообразие в ударах. До боли в стертых в кровь руках я молотил по манекену со всей дури, пытаясь вложить в удары всю свою усталость и задолбанность за последние несколько дней. Мало того что меня все так же продолжали гонять по общей физической подготовке и заставляли постоянно заучивать карту Фортресс-3, так теперь еще и на полигоне из меня весь дух выбивали. Уже второй день после него я приходил грязный, усталый, злой и до костей пропахший порохом и гарью. В школе от меня теперь самым натуральным образом шарахались, даже такие проверенные люди, как Айку, Тодо и Хираки, что уж говорить об остальных. Поцарапанная рожа, обломанные ногти и совершенно ошалевший взгляд — набор просто убойный. «Коктейль Молотова», блин…