Чужая жизнь

Он увозил меня от дома. И я была бы не прочь, если бы он увез меня как можно дальше. Мы бы ехали и ехали, и сутки, и двое, и десять лет. Правда, Земля маловата для такого путешествия. Во всяком случае, я сделала то, о чем много раз думала, подъезжая к своей станции: поехала дальше. Туда, не знаю куда.

Поезд шел. Одна станция. Другая. Спицы мелькали в руках женщины. Не отвлекаясь от вязания, она вдруг тихо сказала мне:

– Видите мужчину? Только что вошел. Через проход от нас. Третье отделение от двери. Да. Ничего, он на нас не смотрит. Я его вспомнила. Он тоже ехал 29-го. Вошел на этой же станции. Сел возле вашей старухи.

– Вы же говорили, что не помните старуху.

– А сейчас вспомнила. Его увидела и вспомнила. О чем-то они говорили. Но, правда, я недолго наблюдала. Мне уже выходить надо было, у меня с собой торт, куча подарков, на работе к Новому году надарили, и я мимо них со своими коробами, и что-то у меня выпало из сумки, какая-то мелочь, а мужчина этот подхватил и передал. Потому и вспомнился. 29-го. Точно. Под Новый год.

Женщина свернула вязание, спрятала в сумку. И, пожелав мне всего хорошего, поспешила к выходу. Поезд уже тормозил у ее платформы.

Мужчина сидел один в своем отделении. Я поднялась и перешла к нему. Села напротив.

Лицо доброжелательное, мягкое. Седые, редкие волосы. Одет аккуратно. Заметил мой взгляд. Я улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

– Вы извините, – сказала я. – Но мне показалось, я вас где-то видела.

– Всегда возвращаюсь этой электричкой.

– Нет. Где-то, наверно, в другом месте.

– В этом районе живете? Рентген никогда не делали?

– Вы в больнице работаете?

– Рентгенолог. Так что, если бывали.

– Точно. Скорей всего. В больнице.

– К нам со всего района направляют.

– Да-да.

Про старуху я его не спрашивала. Может быть, это было предчувствие, я не знаю. Но у меня язык не поворачивался спросить. Я улыбнулась, вынула из кармана свой плеер.

Его взгляд стал внимательным.

– Вы только слишком громко не включайте.

– Не включать?

– Нет, вы слушайте на здоровье, но не так громко. Знаете, как иногда? Вроде бы через наушники, но так громко, что и все вокруг слышат. Это тяжело. Хочется тишины.

– Да, – сказала я. – Но у меня наушники не работают. Я просто включу тихонько.

– Нет, простите, вы же понимаете что. Вы же разумный человек.

Но я уже включила плеер. Не скажу, чтобы очень громко.

Композиция «Снегирь», группа «Контрольный выстрел».

Я тогда именно поняла, что вдохновение – это волна, она тебя подхватывает и несет, тут главное – удержаться.

– Будьте любезны, – произнес он чрезвычайно вежливо. – Выключите.

Глаза его заледенели.

Я улыбалась и слушала.

ТаАААммм-парРРАаам!

В принципе, он мог встать и пересесть, свободных мест в вагоне – полно. Но это «таАААммм-парРРАаам!» как будто вцепилось в него и требовало ответа. Он уже собой не владел.

– Выключите! – потребовал он звенящим голосом. – Немедленно.

Я не обращала внимания. Я его игнорировала. Тогда он раскрыл молнию на своей простой черной сумке, поставил сумку к себе на колени, повернул, чтобы я видела, и сказал:

– Видите?

Покачивался свет в узком, длинном лезвии.

Нож.

Я тихо поднялась и ушла в тамбур. Двери за мной сомкнулись. Я стояла у ледяной железной стены. В руке моей разрывался, громыхал плеер.

ТаАААммм-парРРАаам!

В тамбуре курил подросток. Он не обращал на меня внимания.

Двери откатились, и в тамбур вошел мужчина. Сумка висела у него на левом плече. Молния на сумке – раскрыта. Он передвинул сумку на живот, запустил в нее правую руку и, видимо, ухватил там нож. Он не сводил с меня заледеневшего взгляда.

Я выключила плеер. И стал слышен грохот колес.

Мы стояли друг против друга. Мужчина не сводил с меня взгляда. Поезд сбавлял ход.

– Извинись, – тихо и спокойно сказал мужчина.

– Извините, – сказала я.

– «Извините, пожалуйста».

– Пожалуйста. Извините, пожалуйста.

Электричка встала. Двери отворились на белую, заснеженную платформу. Мужчина помедлил и – выскочил из дверей.

– Осторожно… – сказал машинист.

Подросток стоял, прилепившись к стене. Сигарета дымилась в его белых пальцах.

Комментарии отключаю. Всё равно не смогу отвечать. Не сейчас.

8 января 2013, 03:15

Katerinaa: Допустим, что малец именно ее видел в ледяное окошко. Через неделю после того, как она вырвалась из их машины. Оба события произошли недалеко от одной и той же станции. Где-то там она и скрывается. Нашла убежище. Где-то недалеко. Всё тот же треугольник.

Не может ведь она не есть, не пить в своем убежище? Рюкзак у нее вряд ли волшебный, вряд ли как раскроешь, так и пирожок выскочит. Сколько-то денег у нее с собой было. Хотя бы хлеб должна брать.

У платформы возле станции за небольшим рынком стоят пятиэтажки. Магазинчики в первых этажах. Всё как везде.

Я отправила Мите сообщение. Под утро он прислал мне старухину фотографию. Летнюю. Лицо взято близко, это хорошо. Пятна света сквозь листву. В фотошопе я слепила объявление.