Чужая жизнь

— Всё для тебя, любимый, — проворковала Линда, предвкушая эротический марафон.

— Линда, он же всё равно узнает, кто ему свинью подложил.

— Ну, когда ещё узнает, а пока мы над ним посмеёмся, — возразила Линда, поглядывая на мужа, который снял тунику через голову, играя мышцами.

— Люблю тебя, мой котёнок, — шепнул Викрам, нависая над женой.

Глава 6

А в это время в доме Тамино

Кэйт

Я смотрела на сидящего в кресле Алиаса и кусала губы. Он демонстративно держал тюбик с мазью в руках, ожидая, когда я оголюсь.

— Я сама могу справиться, — заверила я его, но манаукцу это было и так известно. Он покивал мне, продолжая улыбаться и молчать.

— Алиас, я не могу так, — попыталась давить на жалость.

Ну и как это будет выглядеть? Как снять перед ним брюки, когда он так на меня смотрит. Я стояла между его длинных ног, словно в капкане. Сзади стол, спереди он, и не перепрыгнуть, чтобы избежать его прикосновений.

— Ох, дорогая, давай помогу, — с этим словами тюбик упал ему на колени, а большие сильные руки схватили меня, пытающуюся сбежать, за бёдра. Он подкатился на кресле, обжигая волнующим взглядом. Я схватилась за его плечи в попытке оттолкнуть, но его колени сжали с двух сторон в тиски. Медленно, растягивая удовольствие, Алиас стал расстёгивать на мне брюки, а затем, обхватив за бёдра, стянул ткань вниз. Я вздрагивала от каждого его неосторожного движения, с замиранием сердца следила за Алиасом и не смела остановить. Стиснула зубы, дрожа от возбуждения.

Когда брюки упали на пол, Тамино опустил свой взор и судорожно втянул воздух. Белые трусики, которые я сегодня выбрала, были простыми, и ничего в них не было такого, чтобы так сжимать руками мои бёдра. Я видела, как напряглись мышцы на руках мужчины. Он словно закаменел на пару секунд, а затем прижался губами к белой шёлковой ткани. Меня словно током пробило, я запрокинула голову, глухо застонав от горячего дыхания, проникающего в сосредоточие женственности. Желание, как волной, накрыло. Я зарылась руками в шёлковые пряди Алиаса, боясь, что не устою от нахлынувших чувств.

Но манаукец убрал мои руки и развернул меня к себе спиной.

— Проклятье, — вырвалось у него, а я обернулась, желая узреть то, что там такого ужасного увидел Тамино.

— Нагнись, — попросил меня манаукец. Вся страсть и желание слетели с меня и с него, кажется, тоже.

— Всё плохо? — тихо спросила, кладя локти на столешницу.

— Синяк большой. Точно ничего не повредила себе? — обеспокоенно спросил Алиас и встал, отодвигаясь от меня. — Подожди немного, сканер достану.

Я следила за тем, как он вышел из библиотеки. Просто вылетел, спеша куда-то. Я потрогала ягодицы. Сжимать их было больно, но сидела я нормально. Неужели там всё так страшно?

Мой взгляд натолкнулся на экран монитора. Я стала искать камеру, затем чуть сдвинула монитор, чтобы сфотографировать синяк. Облокотилась на стол, дождалась соответствующего звука, после этого выпрямилась и, вернув монитор на место, воззрилась на снимок. Яркая полоса синюшного цвета рассекала обе ягодицы. Зрелище было то ещё.

Выдохнула и удалила снимок. Теперь я понимала, чего так всполошился Алиас. Он вернулся буквально через пять минут, держа в руке медицинский сканер. Не говоря ни слова приблизился, сел в кресло и легко подтолкнул меня в спину, чтобы нагнулась. Я, оглядываясь, смотрела на сосредоточенное лицо манаукца. Ну и как после этого сомневаться, что он меня и пальцем не тронет, если из-за синяка так всполошился? Он же даже когда связывал меня, рассчитывал, что не навредит, а всего лишь напугает и приструнит.

Сканер пискнул, и женский механический голос выдал, что у меня подкожная гематома, и посоветовал использовать мазь, которую Алиас и без машины уже принёс, а также приложить лёд. Тамино опять убежал, а я, не понимая, чего он так нервничает, стала мазать ягодицы. С таким медбратом впору умереть, пока он решит, как тебя лечить. Вернулся Алиас, держа в руках прозрачную пузатую тарелку со льдом и какую-то тряпицу.

— Дорогая, — строго окрикнул он меня, застав за самолечением, — не могла подождать?

— А чего ждать? Обычный синяк, а ты бегаешь куда-то постоянно, — возмутилась в ответ. Закрыв тюбик, отложила его и взялась за брюки, желая одеться.

— Не шевелись, — приказал Алиас, и я замерла, испуганная его строгим голосом.

Он поставил на стол тарелку, развернул меня к столу лицом и опять уложил на него животом. При этом убрал монитор в сторону.

— Да я уже всё смазала, — заверила я Алиаса, пытаясь встать, но меня крепко прижимала к столу широкая ладонь манаукца.

— Я сейчас всё проверю, — нетерпящим возражений голосом отозвался Тамино.