Чужая параллель

Оттащив Мациевского от высоковольтного оборудования, я вернул рубильник в первоначальное положение. С этой минуты я перестал испытывать какие-либо иллюзии по поводу адекватного поведения Мациевского. Он уже не контролировал ни себя, не свои действия. Пора было брать ситуацию в свои руки, иначе Валера, действительно мог начудить. А там, не далеко и до серьёзной беды.

Я сгрёб пьяного председателя комиссии Госстрой надзора в свои объятия и решительно потащил того к проходной. Он, конечно же, сопротивлялся, что-то орал, да только я был уже непреклонен.

Когда мы вплотную приблизились к въездным воротам фабрики, из караульного помещения вдруг вышел молодой человек в форме охраны.

– Эй, алкаши!.. Вы чего делаете на охраняемой территории?

– Парень, не беспокойся…– едва переводя дух (уж больно тяжёлым и упёртым оказался Мациевский), я попытался успокоить караульного. – …Я договорился с Иваном Васильевичем. Разве он тебя не предупредил? А впрочем, мы уже уходим.

– Какой на хрен Васильевич?.. – молодой человек в форме охранника был настроен весьма воинственно. Решительным шагом он направился в нашу сторону. – …Проваливайте. Ещё раз увижу, пеняйте на себя. Так отмандохаю, как звать вас забудете.

– Всё-всё-всё, уже уходим… – мне пришлось поторопиться. Лишь миновав приоткрытые ворота и оказавшись вне фабрики, я позволил себе немного притормозить и обернуться к караульному. – …Извини, парень. Ты, наверное, новенький, потому и не знаешь меня.

– Это ты, очевидно, меня не знаешь, – рявкнул в ответ охранник. Для убедительности он со всей своей дури ударил ногой по воротам. Металл за моей спиной грохнул так сильно, что я едва не оглох.

– Всё, Валера, прощай. Достал ты меня нынче, уже основательно… – произнёс я, усаживая Мациевского в салон такси. – …Езжай куда хочешь и делай то, что тебе вздумается.

Передав водителю такси пару денежных купюр, я попросил доставить пассажира в район высоток на улице Маршала Жукова.

На том, собственно, мои приключения и окончились.

Начало смеркаться и, тем не менее, время было ещё не совсем позднее, потому и решил я немного прогуляться. Отправился домой пешим ходом. Мне необходимы было немного проветриться, слегка протрезветь и привести свои мысли в надлежащий порядок.

Уже на первом километре своей пешей прогулки я пришёл к вполне конкретному выводу о том, что мне пора бы закончить со всякой там мистикой.

«Будем считать, что в моей жизни действительно произошли некоторые приключения с посещением каких-то там миров, и не более… – будучи ещё не совсем трезвым, я всё же пытался рассуждать более и менее здраво. – …Если ж я буду непрерывно зацикливаться на данной теме, то либо сопьюсь, либо потеряю работу. Превращусь примерно в такого же чудика как Семён. То есть, останусь без семьи и без серьёзного трудоустройства. Буду встречать гостей в грязной майке и растянутых трениках, да рассказывать им байки о потусторонних мирах, за пару стаканов водки.

Мне так же более не стоит поддаваться на провокации Мациевского. Завтра он может найти ещё одного придурка с дипломом какого-то там звездочёта… И что? Мне вновь придётся мчаться к нему через весь город, дабы выслушать очередной трёп о чём-то несуществующем, маловероятном?

Если разобраться, то пусть и не совсем осознанно, но всё же нам удалось реально столкнуться с чем-то потусторонним. Потому, мы в любом случае сможем за пояс заткнуть любого теоретика, который знает об иных мирах лишь по книгам и каким-то сомнительным научным расчётам. Это мы должны учить их жизни, а не о ни нас.

Вот вернусь домой, лягу пораньше спать. Возможно, выпью снотворное и хорошенько отдохну, чтобы завтра быть на работе, как «огурчик». И никаких воспоминаний о нереальном. Любая мысль о потустороннем, должна мной рассматриваться как вредная, ненужная и контрпродуктивная.

Ах, да. Совсем забыл о своей Светочке. Мало того, что на протяжении двух последних дней я нещадно трепал ей нервы, так ещё и сегодня умудрился пропасть едва ли не на целый день. Причём вернусь с приличным алкогольным перегаром. Пожалуй, стоит извиниться. Возможно, купить букет цветов, коробку конфет…»

Так, рассуждая о чём-то своём, о личном и отчасти, о самом сокровенном, я шёл по вечернему городу. Шёл не менее час. К своему дому я подошёл уже тогда, когда на улице совсем стемнело. В руках у меня был букет бардовых роз.

Вошёл в подъезд, поднялся на свой этаж. Вставил ключ в замочную скважину. Однако провернуть ключ я так и не сумел. Очевидно, пришёл в негодность замочный механизм.

«И вот так всегда, то есть, в самый неподходящий момент…»

Предпринимая очередную попытку открыть дверь своим ключом, я вдруг услышал, как кто-то взялся открывать замок с обратной стороны, со стороны квартиры. После чего, дверь вдруг отворилась. Мой ключ остался у меня в руке.

К своему величайшему удивлению, там за открывшейся дверью стоял сорокалетний мужчина.