Чувство

Я смотрю на девушку в первом ряду. Красивая. Она утирает платком глаза.

Я оглядываю зал – там и здесь. Слезы.

Пятый ряд – Мсье Шонсье. Он тоже пришел. Слезы.

Я растерянно стою на сцене один. В зале такая полная тишина, что я продолжаю слышать Шопена.

Хлопок. Это Эрик. Еще хлопок в ладоши. Он поднимается с места. Как по команде за ним поднимается весь зал.

Оглушительный грохот оваций.

Я делаю шаг назад. Слишком громко.

Почему они все плачут и аплодируют стоя?

Почему?

– Участник номер 21, Лоренс Фицгильберт.

Мне надо уходить, и я делаю еще шаг назад. А они все стоят и аплодируют. И аплодируют. И аплодируют.

У меня кружится голова.

Я поворачиваюсь и убегаю за сцену.

А они все аплодируют.

Kapitel 24.

Это было… божественно. Я не пожалела, что пришла ни на секунду. И последним играл… Лоренс.

Я плакала.

Это мелодия была… так чувствительна. Так чувственна. Так наполнена грустью…

На второй тур я пришла с цветами. Я была уверена, что он пройдет во второй тур.

И он прошел.

И он снова играл. На этот раз что-то другое, тоже Шопена.

И это божественно.

В мечтах мы сидим вдвоем, и он играет мне. Темно и горит только одна свеча. Она бросает мягкие блики на его лицо, и фиалковые глаза становятся цвета зрелых слив…

Мечты, мечты, где ваша сладость?

Я встаю. Мои шаги легки и на сердце легко. Хочется летать. Хочется играть.

Хочется рисовать. Просто хочется еще этой нереальной красоты.

В моих руках букет белых лилий. Если бы только вплести их тебе в волосы… И не давать тебе в зеркало, чтобы ты не последовал печальной судьбе Нарцисса…

Я поднимаю на сцену, и ты смотришь на меня почти с ужасом. Я улыбаюсь, подхожу ближе и протягиваю тебе цветы. Ты долго не решаешься, но, наконец, принимаешь их.

А сзади меня еще люди – и все они протягивают тебе цветы. Белые огромные ромашки, красные и белые розы. У тебя уже не хватает рук принимать букеты. Ты покраснел и боишься поднимать глаза. И я принимаю букеты за тебя и стою плечом к твоему плечу.

И тут…

Я замираю. Этого не может быть. Хочется протереть глаза, но мои руки заняты цветами. Однако эти рыжие взъерошенные волосы ни с чем не спутать. Синие глаза сияют так же задорно. Мой благотворитель, имя которого я даже не знаю.

И он замирает. И мы удивленно смотрим друг на друга.

Но Лоренс спешит за сцену, и я спешу вслед за ним. Сердце мое тревожно бьется. Я здесь. Я рядом с ним. Пусть на короткий миг, но даже от этого становится трудно дышать.

– Спасибо, – вздыхает он и кладет цветы на стол. Я кладу другую часть цветов рядом.

– Не за что…

Но мой благотворитель появляется снова. Рядом с ним кто-то еще. Смутно знакомое лицо, темные волосы, мм…

– Это действительно ты! Ты приехала в Париж! – Я киваю и протягиваю руку. Он подхватывает ее и целует мои пальцы. На нас удивленно смотрят.

– Мы ведь даже и не познакомились тогда толком! Сисили. Сисили Финиганн.

– Франс. Франс О'Флаерти. – Говорит он, подражая моей манере.

– Франс, познакомь и нас… – улыбается его темноволосый спутник.

– Эта та девушка, о которой я тебе говорил… Я ей последней давал слушать Париж…

– О! – темноволосый с удивлением меня разглядывает. -Я рад, что вы приехали…

– Это Эрик Розетт, – поспешно добавляет Франс. – Это тот, чей номер ты набирала долгими бессонными ночами…

Я улыбаюсь и снова протягиваю руку.

– Очень приятно и… спасибо вам огромное. – Он так же как и Франс целует мою руку. Я чувствую, что краснею. Кажется, здесь в Париже иначе и не здороваются.

– А это Лоренс… Но я думаю, его имя ты уже знаешь.

Я киваю и поворачиваюсь к Лоренсу. Он смотрит на меня… как-то странно. Как будто я вот-вот исчезну. Я протягиваю ему руку и повторяю:

– Сисили. Очень приятно… – он как завороженный берет мою руку. Он жмет ее, и я жму его руку в ответ. Но, не выпуская моей руки, он подносит ее к губам. И целует.

Его губы холодны и мягки, как снег или лепестки розы. -…приятно…. – очень тихим эхом отзывается он.

Миг и все пропало.

Эрик и Франс весело смеются.

– Ты прекрасно играл, Лоренс… Я уверен, что когда завтра объявят победителя, назовут именно твое имя! Это было действительно гениально! Шопен во плоти!

Смущенный Лоренс.

– Хватит его смущать, – улыбаюсь я. – Он уже и так не знает куда деться.

Эрик и Франс только улыбаются. Хитро. Одновременно. Они как братья близнецы, которые не похожи.

– Насколько ты приехала? – меняет тему Франс.

– Я уезжаю послезавтра.

– Можно тебя сфотографировать?

– В смысле?

– Я фотограф. Я работаю для журнала "*****" там, у нас дома.

– Ооо! -… и если ты согласишься, я бы хотел сфотографировать тебя и Лоренса вместе… рядом с Луи.

– С кем?

– Так зовут рояль Эрика… – поспешно объясняет Лоренс.

– Рояль! О! Так вот откуда мне знакомо ваше лицо…! Вы играли…

– Да-да. Я играл. Но это сейчас не важно! – я улыбаюсь. Наверное, ему поднадоела известность.

– Так могу я…?

– Ну конечно.

Я улыбаюсь. И улыбаюсь. И улыбаюсь. С ними троими так легко и так солнечно.

Кажется, что я вернулась домой. Вернулась в семью, где все просто и знакомо.