Чувства навыворот

В очередной раз она проснулась уже в десятом часу утра от неугомонного и настойчивого дребезжания дверного звонка. Зевнув от души и потянувшись, как следует, девушка (не без труда) заставила себя сползти с кровати. После Синицына босыми ногами зашлепала в сторону прихожей, отмечая про себя, что мама еще не вернулась с работы. Наверняка опять тяжелые пациенты.

Предварительно посмотрев в глазок, Ирина широко распахнула дверь, пропуская внутрь Белову. Подруга выглядела бодрой, свежей и крайне улыбчивой по сравнению с ней. Смачно расцеловав в обе щеки, Ленка поспешила крепко стиснуть ее в объятиях:

— Привет, моя хорошая! Извини, что разбудила… но я ужасно соскучилась… так что… сама понимаешь, деваться тебе от меня некуда!

— Все в порядке! — не смогла сдержать улыбки. — Проходи!

— Есть чего пожевать? Я ужасно голодная!

— Боюсь, что нет, — отозвалась она, запирая замок на два оборота, — но дай мне буквально пять минут на водные процедуры, и все будет!

— Плескайся, сколько влезет! — скорчила шутливую рожицу Белова. — Я вполне в состоянии самостоятельно найти холодильник в твоем доме!

«Впрочем, так и есть».

Друг у друга в гостях они всегда чувствовали себя более чем комфортно.

Ирина наспех заправила постель, тщательно почистила зубы и приняла душ на скорую руку. А когда вышла из ванны, облаченная в махровый халат и с полотенцем на голове, завтрак был уже готов. Ее любимые рулеты из лаваша (с сыром, беконом, помидорами и зеленью, обжаренные на сковороде до хрустящей корочки) благоухали на всю квартиру. Как и ароматный кофе, уже разлитый по чашкам. Оставалось просто сесть за стол и приступить к трапезе. Что они, собственно, и сделали.

— М-м-м! Вкуснотища! — резюмировала Синицына, с наслаждением впиваясь зубами в рулет. — Мне кажется или ты ко мне подмазываешься?

— Не без этого, — подмигнула Ленка, загадочно улыбаясь. — Есть разговор!

— Выкладывай!

— Ну уж нет! — взвизгнула та, уворачиваясь от щекотки. — Сначала завтрак!

Обе прилично проголодались, поэтому с едой было покончено в считанные минуты. Быстренько помыв посуду, они направились в гостиную.

Там, удобно развалившись на мягком диване перед телевизором, Белова начала свой рассказ, тщательно подбирая слова:

— Знаешь, я тут недавно познакомилась кое с кем…

— Т-а-а-а-к, — Ирина приподняла голову с колен подруги, с интересом вглядываясь в ее лицо. — И с кем же?

Ленка в который раз за утро лучезарно улыбнулась:

— С парнем!

— Я что, должна из тебя каждое слово вытягивать? — девушка шутливо шлепнула ее по руке. — Вот, зараза! Напои ее, накорми! А она потом молчит!

— Прости, прости! — захохотала та в голос. — Его зовут Евгений. Он — студент четвертого курса и… фактически, мой сосед. Снимает квартиру в нашем подъезде двумя этажами выше. Но самое интересное — оказывается, мы учимся в одном ВУЗе! Вернее, будем учиться с сентября! Представляешь?

— Надо же, — удивленно хмыкнула Синицына, вновь укладывая голову на Ленкины колени, — какое совпадение!

— А еще, я совершенно точно нравлюсь ему! Вижу. Чувствую.

— В этом нет ничего удивительного, Лена! Ты у меня красотка! — выдержав паузу, Ира осторожно уточнила: — А он… тебе?

Белова призадумалась, неосознанно покусывая нижнюю губу.

— Ну, как сказать? Привлекательный молодой человек. Симпатичный. Харизматичный. Обходительный. Вежливый.

— Ты прекрасно понимаешь, что спрашивала я не об этом!

Едва заметный вдох.

— Да, нравится. Очень. Кажется.

Все. Лежать более Ирина не могла, так как остро нуждалась в зрительном контакте. А потому немедленно приняла сидячее положение.

— А как же твой… Макаров?

Ленка вздрогнула, покрываясь мурашками. Обиженно насупилась.

— Он — не мой!

— Не цепляйся к словам!

— Все… все уже в прошлом! Давно перегорело!

— Серьезно? — скептически уставилась на собеседницу.

— Да, серьезно! — подруга гордо вздернула носик. — Виктор — трус! Обычный трус, недостойный моих слез! И я рада, что смогла, наконец-то, вырвать его из сердца и переключиться на другого парня! А он пускай катится к своей…

— Тише, выдохни! — Ирина крепко сжала ее дрожащие ладони в своих руках. — Напрасно я об этом спросила! Не стоило ворошить, извини!

Она умолкла на миг и нахмурилась, припоминая кое-что:

— Погоди… трус? Почему ты называешь Макарова трусом? Ему совершенно не свойственна такая черта характера!

Белова отвела взгляд в сторону, явно будучи не в состоянии смотреть на подругу. Спустя пару секунд тягостного молчания девушка призналась:

— Он… то есть, это я… я спровоцировала его на поцелуй!

— Чего? — опешила Синицына. — Шутишь, надеюсь?